Сейхан высвободила руку. Ее разъяренное лицо побагровело от нахлынувшей перелитой донорской крови.
– Ты сам прекрасно осознаешь, Грей, что лучше этого не делать! Если я попаду в руки «Гильдии», мне конец. Если я окажусь в руках твоего правительства, меня навечно упекут подальше, лишив возможности остановить надвигающуюся катастрофу. Вот почему я обратилась к тебе. Ну хорошо, я подслащу пилюлю. Предлагаю тебе сделку. Как ты на это смотришь? Помоги мне, убеди Вигора присоединиться к нам, и я после этого назову тебе имя предателя внутри «Сигмы». Если для тебя спасения сотен миллионов жизней недостаточно… волки уже стучатся в дверь «Сигмы». Ты об этом не догадываешься, но некая сила делает все возможное, чтобы кастрировать вас всех, превратить в тупых жвачных животных, и вот теперь, когда еще один предатель – второй предатель – проник в самую вашу гущу, вас сожгут дотла, а пепелище еще и посыплют солью. И тогда «Сигме» конец. Окончательный и бесповоротный.
Грей колебался. До него действительно доходили подобные слухи, порожденные внутренней проверкой, которую проводили АНБ и УППОНИР. Но он также помнил и другую Сейхан, склонившуюся над ним, приставив пистолет к голове. Когда их пути пересеклись в первый раз, она пыталась его убить. Можно ли доверять ей сейчас?
Из патовой ситуации его вывел крик, донесшийся из приемной:
– Коммандер Пирс! Идите скорее сюда!
Грей мысленно выругался, раздраженный зычным голосом Ковальски. Неужели верзила не понимает, что им сейчас меньше всего нужно привлекать к себе внимание?
Грей встретился взглядом с Сейхан. Та все еще пылала неприкрытой яростью, но и этому чувству так и не удалось полностью перебороть то, что Грей в первый раз услышал в ее голосе, когда она истекала кровью на пороге дома его родителей. Ужас.
Подойдя к стулу, Грей взял кожаную куртку и протянул ее Сейхан.
– Пока что мы будем играть по твоим правилам. Но это все, что я могу обещать.
– Коммандер!
Тряхнув головой, Грей вышел из кабинета. Телевизор работал громче. Грей поспешил вперед. Поймав себя на том, что у него в руке по-прежнему зажато серебряное распятие, он сунул его в карман и вошел в приемную.
Все находящиеся там не отрывали глаз от телевизора. Грей сразу же обратил внимание на знакомую эмблему канала новостей Си-эн-эн в углу. На экране горели три дома на опушке леса.
– …возможно, речь идет о поджоге, – продолжал корреспондент. – В связи с этим полиция разыскивает этого человека, Грейсона Пирса. Жителя Вашингтона.
В углу экрана появилась фотография Грея, в военной форме, наголо остриженного, со злыми глазами и угрюмым ртом. Этот снимок был сделан, когда он сидел в военной тюрьме Ливенуорт. Не слишком лестный. На нем Грей выглядел законченным преступником.
Сидящий рядом отец проворчал:
– Похоже, твое прошлое сейчас укусило тебя за задницу.
Грей сосредоточил внимание на выпуске новостей.
– В настоящий момент полиция заявляет, что «хочет подробно побеседовать» с этим бывшим бойцом армейского спецназа. И только. Его разыскивают с целью получить от него информацию. Полиция просит всех, кому известно о местонахождении Грейсона Пирса, немедленно сообщить об этом властям.
Подняв пульт дистанционного управления, Ковальски убавил звук.
Доктор Коррин шагнул к двери.
– В свете всего этого я больше не могу молчать…
Ковальски направил на него пульт.
– Назвался груздем, док, полезай в кузов. Лучше молчите, а не то вам придется расстаться с медицинской лицензией.
Побледнев, доктор Коррин сделал еще один шаг назад. К нему подошла мать Грея и взяла за руку.
– Чепуха. – Она бросила хмурый взгляд на Ковальски. – А вы перестаньте его пугать.
Ковальски пожал плечами.
– Нас просто пытаются выманить из укрытия, – мрачно заметил Грей.
– Но это же бессмысленно, – возразила миссис Пирс. – Я же сама разговаривала с директором Кроу, когда находилась в охраняемом доме. Он знает, что мы попали в западню. Почему он допустил распространение всей этой лжи?
Ответ прозвучал от дверей:
– Потому что я действительно им очень нужна. – В приемную вошла Сейхан. Она успела надеть куртку. – И они не станут рисковать, боясь упустить меня.
Грей повернулся лицом к остальным.
– Сейхан права. Петля затягивается. Нам нужно уходить.
Его слова подтвердил Ковальски. Получив взбучку от матери Грея, великан охранник подошел к единственному окну и выглянул в щелку между шторами.
– Ребята, к нам гости.
Грей поспешно бросился к нему. Из окна была видна площадка перед приемным покоем клиники. На площадку одна за другой въехали четыре полицейские машины, молчаливые, с включенными мигалками. Несомненно, местные власти прочесывали больницы.
Грей обратился к бывшему ассистенту своей матери:
– Доктор Коррин, мы и так уже попросили у вас много, но, боюсь, нам придется обратиться к вам еще с одной просьбой. Вы сможете отвезти моих родителей в какое-нибудь безопасное место?
– Грей… – начала было мать.
– Мама, не спорь.
Грей не отрывал взгляда от лица врача. Коррин медленно кивнул.
– У меня есть несколько квартир, которые я сдаю внаем. Одна, неподалеку от Дюпон-серкл, полностью обставлена, но сейчас пустует. Никому не придет в голову искать ваших родителей там.
Предложение было хорошее.
– И еще, папа, мама… никакого общения с внешним миром. Ни в коем случае не пользоваться кредитными карточками. – Грей повернулся к Ковальски. – Вы сможете присмотреть за ними?
Ковальски разочарованно понурился:
– Опять эта чертова охрана!
Грей подумал было о том, чтобы заменить просьбу приказом, но мать его остановила:
– Грей, мы сами сможем позаботиться о себе. Состояние Сейхан по-прежнему внушает опасения. Тебе лишняя пара рук пригодится больше, чем нам с отцом.
– К тому же дом находится под круглосуточной охраной, – довольно резким тоном добавил доктор Коррин. – Охранники, видеонаблюдение, сигнализация.
У Грея мелькнула мысль, что врач не столько беспокоится за безопасность родителей, сколько не хочет пускать Ковальски к себе домой. Даже сейчас доктор Коррин старательно следил за тем, чтобы держаться от великана на расстоянии нескольких шагов.
И мать права. Сейхан не оправилась от раны, так что им может понадобиться сила могучего охранника. В конце концов, в «Сигму» его пригласили ради мускулов. Так почему бы не задействовать их в полной мере?
Должно быть, Ковальски правильно прочитал выражение лица Грея.
– Что ж, пора. – Он довольно потер руки. – Трогаемся в путь. Первым делом нам нужно раздобыть оружие.
– Нет, первым делом нам нужно раздобыть машину. – Грей снова повернулся к доктору Коррину.
На этот раз тот не колебался. Он достал из кармана связку ключей.
– Стоянка машин персонала клиники. Место сто четыре. Белый «порше кайенн».
Ему не терпелось поскорее расстаться с нежданными гостями. Однако это стремление разделяли не все. Крепко обняв Грея, мать шепнула ему на ухо:
– Береги себя, Грей. – Понизив голос еще больше, она выдохнула: – И не доверяй ей… не доверяй до конца.
– Не беспокойся, – ответил Грей, соглашаясь с обоими замечаниями.
– Удел матери беспокоиться.
Оставаясь в объятиях матери, Грей прошептал ей одно последнее наставление, предназначенное исключительно для ее ушей. Кивнув, она еще раз стиснула его и наконец отпустила.
Обернувшись, Грей увидел, что отец протянул руку. Он ее пожал. У них было так принято. Никаких объятий. Отец был родом из Техаса.
Грей повернулся к Ковальски:
– Следите за тем, чтобы он не наделал каких-нибудь глупостей.
– Сделаю все возможное. – Ковальски кивнул на дверь. – Все готовы?
Когда великан отвернулся, отец положил руку Грею на плечо и крепко его сжал, после чего похлопал по спине на прощание. Для него это было все равно что произнесенное вслух признание в любви. И это тронуло Грея больше, чем он мог ожидать.