Через пару метров тело замерло и больше не
шевелилось. Я опустил ствол.
Одного взгляда на Хлюпика хватило, чтобы решить не ругаться. Признаться, я хотел пройтись по нему до кучи трехэтажным, но передумал. Он
полусидел на траве, оперевшись на локоть, и смотрел мимо меня потерянным взглядом.
Кажется, проняло.
— В зоне нет друзей. И тихо идущих по своим делам тоже нету, — мягко начал я. — Всё, что куда-то идет мимо, может обернуться и выстрелить или
вцепиться в тебя зубами. Здесь нет людей, здесь нет собачек. Есть цели. И если ты решил, что это не цель, то ты сам становишься целью.
Я протянул ему руку.
— Вставай.
Он вцепился в протянутую ладонь, как утопающий в соломинку. Поднялся одним резким рывком. Поежился.
— Но я же в нее попал, — пролепетал виновато.
— Ее можно только в голову. Лучше в глаз. Или из обреза. Так с одного выстрела редко кто пристрелит, утешил я.
Отвернувшись, вынул патрон из кармана. Зарядил обрез. Два лучше, чем один. Спокойнее.
— Угрюмый, — позвал опасливо Хлюпик.
Я повернулся, и он тут же замолчал, словно вспомнил о чем-то.
— Спрашивай, — разрешил я.
— А если бы… Ну, если б она меня укусила, что тогда?
Вот оно. Вопрос по делу. Отчего он об этом раньше не спросил, когда собачек стрелять пожалел? Кажется, начинает задумываться. Это хорошо.
— Укол от бешенства, — мрачно пошутил я.
— Один? — Хлюпик шутки явно не понял.
— Нет, — огрызнулся я. — Сорок. В живот. Я откуда знаю? Меня не кусали, я до этого не доводил. И тебе не советую. У всех, знаешь ли, своя
реакция. В обычном лесу одного может гадюка тяпнуть — и ничего, а второго тяпнет — и он помрет. Потому что реакция на яд разная. А здесь не просто
лес. Здесь зона. И чем скорее ты это осознаешь, тем лучше.
Он вынул обойму и трясущимися пальцами начал заряжать, доставая из кармана патроны по одному.
— Я понял, — тихо сказал он.
— Не вижу, — сурово приложил я. — Я что сказал?
— Делать, что ты скажешь, — промямлил Хлюпик виновато. — Вопросы не задавать.
— А ты что?
Он потупился. Патрон вывалился из рук и нырнул в траву. Хлюпик кинулся на коленки и принялся обшаривать место падения, бросив пистолет.
Детский сад! Во что я ввязался?
5
А стрелял-то он неплохо. Неумело, но глаз был метким и руки не тряслись, что поразило меня до глубины души. Хотя сталкера из него, один черт,
не вышло бы даже с натяжкой.
Каждое утро мы вставали с Хлюпиком засветло и шли на прогулку. Это смешное и неуместное «на прогулку» он выдал на второй день спросонья. Так
оно и привязалось. Я уходил подальше в сторону, находил собак и устраивал стрельбище. Может, это и было цинично, но Хлюпику так больше не казалось.