Поставил, как взрослый мужик ставит на ноги ребенка.
— Быстрее, — поторопил я.
Викингообразный дернул кляп и принялся распутывать узлы на запястьях. Хлюпик закашлялся. Он заходился долго. До хрипоты, до рвоты. Я поспешно
оглянулся, не приперся ли кто на голос.
— Спасибо, — просипел Хлюпик, утирая рот освободившейся рукой.
— Потом, — отмахнулся я. — Иди сюда.
Хлюпик послушно направился ко мне. Спотыкаясь и беспрерывно потирая запястья. Не чувствует, что ли? С непривычки от такого онемения страшно
становится. Вот когда пару дней связанный поваляешься и знаешь, что даже после такого руки отходят, привыкаешь и успокаиваешься. Главное, чтоб
сильнее, чем нужно, не перетянули. Хлюпику и не перетянули. Это меня вязали так, что глаза навыкат. К Хлюпику серьезно никто не относился.
С другой стороны, ему это сейчас утешение слабое, да и не сказал я ему ничего. Ладно, берем свое и уходим. И так как-то странно все вышло. На
удивление легко, будто подвох какой.
— Бери рюкзак, — велел я Хлюпику.
— Не могу, — пожаловался тот, чуть не со слезой в голосе. — Не чувствую ничего. Только колет.
Колет — это хорошо. Вот если б не кололо, тогда да, повод напрячься. В тумане, кажется, что-то мелькнуло. Но я не успел заметить. Снейк
переступил с ноги на ногу.
— Не дергайся, — велел я ему. — Одно лишнее движение, и я стреляю.
— Не трогай его!
Все же мне не показалось. Тень там была. Из тумана возникла фигура, приблизилась. Мунлайт шел спокойно и уверенно, поигрывая ножом в левой
руке. Кажется, он говорил, что левша, припомнил я, переводя дуло автомата.
9
Мун подошел ближе. Нож в его руке действовал мне на нервы. Его же направленный в брюхо автомат, кажется, не трогал вовсе.
— Не двигайся, — предупредил я. — Стой, где стоишь.
— Здравствуй жопа, новый год, — фыркнул Мунлайт, но остановился. — Чего тебе опять в голову стукнуло?
— Мне не нравится твой нож, — честно признался я. Мун ухмыльнулся издевательски:
— А мне твой автомат. Слушай, Угрюмый, ну не дури.
Он снова двинулся ко мне навстречу.
— Стоять! — рявкнул я. — Еще один шаг — и стреляю.
Мун замер, на лице появилось раздражение. Хлюпик жался рядом, нервно разминая запястья. Интересно, он до сих пор не в состоянии шмотки взять
или уже забыл все напрочь?
— В чем дело? — сердито поинтересовался Мунлайт.
— Это ты мне объясни, — парировал я.
— А чего объяснять? Я пришел.
— И требуешь, чтобы я не стрелял во врага, — кивнул я на Снейка.
Тот выставил вперед руки. Я дернулся, переводя ствол автомата в его сторону.
— Мужики, мужики, — забасил бородатый.