В центре города лишь банки могли соперничать величиной занимаемых зданий со всевозможными административными учреждениями самого разного уровня – от района до штата. В обеденное время разговоры в ресторанах и кафе в основном крутились вокруг денег, больших денег, независимо от того, работали посетители в управленческой или финансовой организации.
В этом процветающем районе организация Роя занимала красивое десятиэтажное здание на одной из самых фешенебельных улиц, рядом с городской ратушей. Банкиры, политики, чиновники и проспиртованные пьянчужки бродили по этим тротуарам, соблюдая взаимную вежливость, за исключением тех случаев, когда вдруг кто-нибудь из них неожиданно дергался, выкрикивал какое-то нечленораздельное ругательство и всаживал нож в одного из своих собратьев, населяющих Город ангелов. Владельцу ножа (или пистолета, или кастета), как правило, мерещились преследования со стороны инопланетян или ЦРУ, и чаще всего он оказывался опустившимся алкашом, нежели банкиром, политиком или чиновником.
Хотя лишь полгода назад один банкир, человек среднего возраста, устроил побоище с помощью своего пистолета десятимиллиметрового калибра. Этот эпизод привел в полное смятение уличных бродяг, которые стали с большей опаской относиться к «пиджакам», с которыми им приходилось делить тротуары.
На здании управления, облицованном известняком, между огромными пространствами стекол, затемненных, как очки какой-нибудь кинозвезды, не было таблички с названием организации. Люди, с которыми работал Рой, не искали себе славы, они предпочитали действовать незаметно. Кроме того, официально этой организации не существовало, она финансировалась весьма хитрыми путями через другие организации, также находившиеся в ведении Министерства юстиции, и у нее не было названия.
Над главным подъездом виднелись сверкающие медью название улицы и номер дома. Под цифрами также медными буквами были выложены четыре имени: «КАРВЕР, ГАНМАНН, ГАРРОТЕ и ХЕМЛОК»[2].
Если бы какой-нибудь прохожий задался вопросом, что же разместилось в здании, то он, скорее всего, подумал бы о какой-то совместной юридической или бухгалтерской фирме. Ну а спроси он у привратника, тот ответит, что это «международная компания по управлению недвижимостью».
Рой въехал по пандусу в подземный гараж. В самом низу въезд преграждали железные ворота.
Его пропустили не потому, что он показал пропуск вахтеру, и не потому, что просунул магнитную карточку в соответствующее отверстие. Вместо этого он посмотрел прямо в объектив видеокамеры с большой разрешающей способностью, установленной на столбике сантиметрах в семидесяти от окна его машины, и стал ждать, пока его узнают.
Его портрет был воспроизведен на экране в одной из плотно закрытых комнат в подвале, где не было окон. Там, как знал Рой, охранник за дисплеем будет следить, как от его лица на экране останутся только глаза, они будут увеличены, и тогда неумолимая камера с высокой разрешающей способностью просканирует структуру его сетчатки и расположение сосудов в ней и сравнит это изображение с хранившимся в файле машины, а затем признает Роя как одного из немногих избранных.
Вахтер нажал на кнопку, и ворота поднялись вверх.
Вся эта процедура вполне могла бы пройти и без вахтера, однако необходимо было исключить одну опасность. Если какому-нибудь агенту понадобится проникнуть в управление, то он может убить Роя, вынуть его глаза и предъявить их для сканирования. И если компьютер и можно иногда обмануть, то вахтер сразу же заметит непорядок.
Конечно, трудно было предполагать, что кому-нибудь придет в голову пойти на такую крайность, чтобы проникнуть в это секретное заведение. Но все же возможность такая была. В наше время полной распущенности нравов всего можно было ожидать.
Рой въехал в подземный гараж. Когда он поставил машину, ворота уже снова с лязгом закрылись. Все опасности Лос-Анджелеса, которые невозможно было предвидеть, остались по ту сторону железной заслонки.
Гулкий звук его шагов по бетонному полу отзывался эхом под низким потолком, и Рой знал, что вахтер в подвале тоже все слышит. Гараж не только находился под наблюдением видеокамер, но также и прослушивался.
Чтобы попасть в скоростной лифт, необходимо было прижать большой палец правой руки к стеклянному окошку печатного сканера. Сюда тоже была устремлена видеокамера, установленная над дверью лифта так, чтобы находящийся в отдалении вахтер мог помешать войти тому, кто использует чей-либо отрубленный палец.
И как ни умны машины, все же без человека было не обойтись. Иногда эта мысль радовала Роя, а иногда, наоборот, огорчала, хотя он и сам не понимал почему.
Он поднялся на четвертый этаж, на котором располагались отдел изучения документов, отдел изучения фотографий и отдел изучения веществ.
В лаборатории отдела изучения фотографий два молодых человека и женщина средних лет работали над каким-то секретным материалом. Они все ему улыбнулись и пожелали доброго утра, поскольку физиономия Роя располагала к доброжелательности и всегда вызывала приветливые улыбки.
Мелисса Виклун, их главный фотоэксперт, сидела за столом в своем кабинете в углу лаборатории. Здесь не было окон, однако сквозь две стеклянные перегородки она могла наблюдать за своими подчиненными в другой комнате.
Когда Рой постучал в стеклянную дверь, она подняла глаза от разложенных перед ней бумаг:
– Входи.
Мелисса, блондинка лет тридцати с большим гаком, была одновременно и феей и ведьмой. Казалось, ее огромные зеленые глаза смотрят на мир с наивностью и простодушием, однако было в них что-то и непонятно-загадочное. Дерзкий вздернутый носик соседствовал с чувственным, невероятно соблазнительным ртом. У нее были высокая полная грудь, тонкая талия и длинные ноги – однако она предпочитала скрывать свои достоинства под просторными блузами, белым лабораторным халатом и мешковатыми джинсами. И стоптанные туфли, несомненно, скрывали такие изящные и красивые ножки, что Рой мог бы часами целовать их.
Он никогда не пробовал за ней ухаживать, потому что она была чрезвычайно сдержанной и деловой и, как ему казалось, смахивала на лесбиянку. Он не имел ничего против лесбиянок. Живи и жить давай другим. Но, с другой стороны, он боялся проявить к ней интерес и быть отвергнутым.
– Доброе утро, Рой, – весело сказала Мелисса.
– Как ты тут жила? Боже милостивый, ты же знаешь, что меня не было в Лос-Анджелесе, и мы не виделись с…
– Я только что изучала это досье. – Сразу за дело. Ее никогда не интересовала пустая болтовня. – Мы закончили работу над снимком.
Когда Мелисса говорила, Рой терялся, не зная, смотреть на ее глаза или на губы. У нее был прямой, несколько даже вызывающий взгляд, что ему нравилось. Но у нее были такие мягкие, сочные губы!
Она пододвинула ему фотографию.
Рой отвел взгляд от ее рта.
Фотография была значительно лучше прежней – это был цветной, довольно разборчивый вариант того, что он видел на экране своего дисплея накануне вечером, – профиль мужчины крупным планом. Лицо несколько затемнено, однако вполне различимо. Помехи, вызванные дождем, были полностью убраны.
– Отлично сработано, – сказал Рой. – Однако еще недостаточно для того, чтобы мы могли определить, кто это.
– Ну почему же, мы можем довольно много сообщить о нем, – сказала Мелисса. – Ему где-то между двадцатью восемью и тридцатью двумя.
– Как ты узнала?
– Компьютерный анализ линий кожи в углах глаз, количества седины в волосах, примерный уровень мышечного тонуса в мускулах лица и шеи.