Однако виконт каким-то образом умудрился держать себя в руках.
– Вот что мы сделаем, – повторил он ужасающе ровным голосом.
Три пары глаз выжидающе воззрились на него.
– Сейчас я подойду к ним…
Он показал на леди и джентльмена, стоявших ярдах в двадцати от компании и безуспешно делающих вид, что не интересуются происходящим.
– …и спрошу Монтроуза, нельзя ли на несколько минут позаимствовать его экипаж.
– Как, – воскликнул Бербрук, вытягивая шею, – неужели это Годфри Монтроуз? Сто лет его не видел!
Кейт заметила, как начала пульсировать вторая жилка, на этот раз на виске виконта, и крепко сжала руку Эдвины в поисках поддержки.
Нужно отдать должное Бриджертону – он проигнорировал абсолютно неприличное вмешательство Бербрука и упорно продолжал:
– И поскольку он согласится…
– Вы уверены? – выпалила Кейт.
На этот раз его карие глаза напоминали осколки льда.
– В чем именно? – бросил он.
– Ни в чем, – промямлила она, готовая лягнуть себя. – Пожалуйста, говорите.
– Как я уже сказал, Монтроуз – истинный джентльмен и мой друг. – Он окинул Кейт яростным взглядом: – Он непременно согласится. Я отвезу мисс Шеффилд домой, после чего вернусь к себе и прикажу одному из моих людей вернуть коляску Монтроуза.
Никто не потрудился спросить, какую именно мисс Шеффилд он имеет в виду.
– А Кейт? – неожиданно спросила Эдвина. Что ни говори, а каррикл вмещает только двух человек.
Кейт снова сжала руку сестры. Дорогая, добрая Эдвина.
– Мистер Бербрук проводит вашу сестру домой, – сухо сообщил Энтони.
– Но я не могу, – возразил Бербрук. – Сначала нужно починить экипаж.
– Где вы живете? – прорычал Энтони.
Бербрук удивленно моргнул, но послушно назвал ему свой адрес.
– Я заеду к вам домой и пошлю сюда слугу. Пусть подождет у экипажа, пока вы провожаете мисс Шеффилд. Вам ясно?
Он замолчал и сурово оглядел собравшихся, включая Ньютона. Исключением оказалась только Эдвина, единственная, кто не стал объектом его ярости.
– Вам ясно? – повторил он.
Все дружно закивали, и план был немедленно приведен в исполнение. Уже через несколько минут Кейт смотрела вслед отъезжающим лорду Бриджертону и Эдвине, тем самым людям, которые, как она поклялась, больше никогда не окажутся вместе в одной комнате.
Но хуже всего, что она сама осталась наедине с мистером Бербруком и Ньютоном.
И у нее ушло ровно две минуты на то, чтобы определить, кто из них лучший собеседник.
Глава 5
Внимание автора привлекло то обстоятельство, что мисс Кэтрин Шеффилд оскорбилась за свою собаку, поименованную «безымянным псом неизвестной породы».
Поверьте, автор этих строк сгорает от стыда из-за своей грубейшей и вопиющей ошибки и умоляет тебя, дорогой читатель, принять мои смиренные извинения и обратить внимание на эту первую поправку в истории светской хроники.
Собака мисс Кэтрин Шеффилд – чистокровный корги и зовется Ньютоном, хотя трудно представить, что величайшему физику и изобретателю Англии понравился бы столь оригинальный способ обессмертить его в образе маленького перекормленного пса с дурными манерами.
«Светская хроника леди Уистлдаун»,27 апреля 1814 годаК вечеру того же дня стало очевидно, что Эдвине не удалось выйти из своего пусть и короткого испытания без потерь. Нос покраснел, глаза слезились, и всякий, кто видел ее распухшее лицо, убеждался, что, хотя серьезной болезнью тут и не пахнет, она все же сильно простудилась.
Несмотря на то что Эдвину немедленно уложили в постель с бутылкой горячей воды у ног и кружкой целебного зелья, приготовленного кухаркой, на тумбочке, Кейт преисполнилась решимости немедленно поговорить с сестрой.
– Что он сказал тебе по пути домой? – резко спросила она, усаживаясь на край кровати?
– Кто? – пробормотала Эдвина, опасливо принюхиваясь к запаху, издаваемому снадобьем. – Взгляни лучше на это. Какой-то странный дым, не находишь?
– Виконт, – нетерпеливо напомнила Кейт. – Кто еще мог говорить с тобой по пути домой? И не будь трусихой. Никакого дыма. Обычный пар.
Эдвина снова принюхалась и состроила гримаску:
– Пахнет просто ужасно. И вовсе это не пар.
– Говорю тебе, пар! – прошипела Кейт. – Что он говорил?
– Лорд Бриджертон? – благодушно переспросила Эдвина. – О, совершенно банальные вещи. Ты понимаешь, о чем я. Светская беседа, и все такое…
– Он вел светскую беседу, пока с тебя стекала вода? – с сомнением уточнила Кейт.
Эдвина осторожно пригубила лекарство и едва не подавилась.
– Что она туда положила?
Кейт последовала примеру сестры и тоже потянула носом.
– Немного похоже на лакрицу. И по-моему, я вижу на дне изюминки.
Но тут она услышала стук дождя в стекла и поспешно выпрямилась:
– Дождь пошел?
– Не знаю, – шмыгнула носом Эдвина. – Вполне возможно. К концу дня небо затянуло облаками.
Она с сомнением посмотрела на кружку и поставила ее обратно на стол.
– Если я выпью это, только еще хуже станет.
– Но что он еще сказал? – допытывалась Кейт и, подойдя к окну, отодвинула штору и выглянула наружу.
Действительно моросило, но трудно сказать, перейдет ли легкий дождик в грозу с молнией и громом.
– Кто, виконт?
Нет, нужно быть святой, чтобы хорошенько не встряхнуть сестрицу!
– Да, виконт, – прошипела Кейт.
Эдвина, которую тема явно не интересовала так живо, как старшую сестру, пожала плечами:
– Спрашивал, как я себя чувствую, конечно. Вполне естественно, учитывая, что я недавно выкупалась в Серпентайне. Должна заметить, совершенно мерзкое ощущение. Мало того, вода не только холодная, но и грязная.
Кейт откашлялась и снова села, готовясь задать самый неприятный, по ее мнению, вопрос. Но ничего не поделаешь, она просто обязана спросить. Пытаясь не выказать любопытства, так и бурлившего в ее венах, она промямлила:
– Надеюсь… он не пытался непристойно заигрывать с тобой?
Эдвина дернулась от неожиданности, широко раскрыла глаза и воскликнула:
– Разумеется, нет! Он вел себя как настоящий джентльмен. Не понимаю, с чего это ты так разволновалась? Говорю тебе, это была обычная, ни к чему не обязывающая беседа. Я уже не помню половины сказанного…
Кейт уставилась на сестру, не в силах понять, как Эдвина в первые же десять минут, проведенных в компании этого распутника, не сумела понять, что он собой представляет. Он ухитрился не произвести на нее неприятного впечатления? Странно, очень странно. Потому что, к ее непреходящей досаде, каждое ужасное слово, которое он сказал ей, навеки отпечаталось в памяти.
– Кстати, – добавила Эдвина, – как ты провела время с мистером Бербруком? Ты вернулась почти через час.
Кейт картинно содрогнулась.
– Так плохо?
– Уверена, он станет прекрасным мужем какой-нибудь женщине. При условии, что у нее тоже не будет мозгов.
– О, Кейт, ты просто невыносима, – хихикнула Эдвина.
– Знаю-знаю, – вздохнула Кейт. – Непростительно жестоко с моей стороны. Бедняга так добр и совершенно беззлобен. Просто…
– Просто невыносимо глуп, – закончила Эдвина.
Кейт вскинула брови. Не в привычках сестры быть столь категоричной.
– Знаю, – виновато улыбнулась Эдвина. – Теперь я выгляжу злой и неблагодарной. Мне не стоило это говорить, но, если честно, я была уверена, что просто погибну во время прогулки.
Кейт сочувственно уставилась на сестру:
– С ним опасно ехать в каррикле? Он не умеет править?
– Нет, вовсе нет. Но он кого хочешь уморит своими разговорами.
– Настолько скучно?
Эдвина кивнула и удивленно покачала головой:
– Мне было так трудно уловить, что он имеет в виду, что я развлекалась, пытаясь определить ход его мыслей.
Она сильно раскашлялась и добавила:
– Но в конце концов у меня разболелась голова.
– Значит, ему не суждено стать твоим идеальным мужем-ученым? – благодушно улыбнулась Кейт.
Эдвина снова закашлялась:
– Боюсь, что нет.
– Может, тебе все-таки следует попробовать этого зелья? – предложила Кейт, показывая на кружку. – Кухарка клянется, что оно творит чудеса.