Маттиас приподнял брови, но комментировать не стал.
– Как вы правильно заметили, милорд, – продолжала Имоджен, – время обратиться к сути дела. Вы были добрым другом дяди Селвина, насколько я понимаю.
– Разве? – удивился Маттиас. – Для меня это новость. Я не подозревал о том, что у Селвина Уотерстоуна были друзья.
Имоджен почувствовала беспокойство.
– Но мне сказали, что вы задолжали ему некую весьма значительную услугу. Он уверял, что вы поклялись отдать долг, если появится необходимость.
Маттиас некоторое время молча изучал Имоджен, затем сказал:
– Верно.
Имоджен облегченно вздохнула.
– Отлично. А то я вдруг подумала, что совершила ужасную ошибку.
– Вы часто допускаете подобные ошибки, мисс Уотерстоун? – мягко спросил Маттиас.
– Почти никогда, – уверила она его. – Дело в том, что мои родители высоко ценили роль образования. Меня чуть ли не с колыбели наряду с другими дисциплинами обучали логике и философии. Мой отец постоянно говорил, что тот, кто ясно мыслит, редко допускает ошибки.
– В самом деле, – пробормотал Маттиас. – Но если вернуться к вашему дяде… Верно, я считал, что нахожусь у него в долгу.
– Это связано с каким-нибудь древним текстом?
– Несколько лет назад во время своих путешествий он натолкнулся на старинную греческую рукопись, – сказал Маттиас. – В ней были косвенные намеки на некое затерянное островное королевство. Эти намеки вкупе с другими указаниями, обнаруженными мной, помогли мне определить местоположение Замара.
– То же самое мне рассказывал и дядя Селвин.
– Весьма сожалею, что он умер раньше, чем я успел расплатиться с ним, – сказал Маттиас.
– Не огорчайтесь, сэр, – улыбнулась Имоджен. – Вам представляется возможность выполнить свое обещание.
Маттиас посмотрел на нее. Лицо его было непроницаемо.
– Боюсь, я не вполне понимаю вас, мисс Уотерстоун. Ведь вы только что сказали мне, что ваш дядя умер.
– Так оно и есть. Но помимо коллекции мой дядя оставил мне в наследство и ваше обещание оказать ему услугу.
Воцарилась томительная тишина. Горация уставилась на Имоджен так, словно перед ней сидела сумасшедшая.
Маттиас смотрел на Имоджен каким-то загадочным взглядом.
– Прошу прощения, мисс?
Имоджен откашлялась:
– Дядя Селвин завещал мне получить от вас долг. Это четко отражено в его последней воле.
– Разве?
«Дело идет не столь гладко, как я рассчитывала», – подумала Имоджен. Она взяла себя в руки.
– Я хочу воспользоваться этим вашим обещанием.
– О Боже! – прошептала Горация.
– Интересно, каким образом намерены вы получить долг, который я обязан был вернуть вашему дяде, мисс Уотерстоун? – спросил наконец Маттиас.
– Здесь, конечно, есть некоторые сложности, – сказала Имоджен.
– Это меня не удивляет.
Имоджен предпочла пропустить мимо ушей ироничную реплику и спросила:
– Вы знакомы с лордом Вэннеком, сэр?
Маттиас заколебался. В его взгляде на мгновение появилось холодное презрение.
– Он собирает замарские древности.
– Он был также мужем моей доброй подруги Люси Хэконби.
– Леди Вэннек, насколько я знаю, несколько лет назад умерла.
– Да, милорд. Три года тому назад, если быть точными. И я убеждена, что она была убита.
– Убита? – Впервые за все время в голосе Маттиаса можно было уловить некоторое удивление.
– Имоджен, я надеюсь, что ты не станешь… – Горация оборвала свою фразу и в смятении закрыла глаза.
– Я полагаю, что Люси убил ее муж, лорд Вэннек, – без обиняков сказала Имоджен. – Но это не докажешь… С вашей помощью, сэр, я и хочу добиться, чтобы восторжествовала справедливость.
Маттиас не проронил ни слова. Он продолжал смотреть ей в глаза.
Горация овладела собой:
– Милорд, я надеюсь, вы отговорите ее от этого безумного шага.
Имоджен напустилась на Горацию:
– Я не вправе тянуть с этим! Одна знакомая написала мне, что Вэннек снова собирается жениться. По всей видимости, он понес серьезные финансовые потери.
Маттиас пожал плечами:
– Это вполне похоже на правду. Несколько месяцев назад Вэннек вынужден был продать большой дом в городе и переехать в более скромные апартаменты. Но пока что ему удается соблюдать видимость благополучия.
– Я подозреваю, что сейчас он рыскает по балам и гостиным в Лондоне в поисках состоятельной юной наследницы, – сказала Имоджен. – Он вполне может убить и ее, если завладеет ее имуществом.
– Имоджен, право же, – слабо запротестовала Горация. – Как ты можешь выдвигать такие обвинения? У тебя нет абсолютно никаких доказательств.
– Я знаю, что Люси боялась Вэннека, – упорствовала Имоджен. – И я знаю, что Вэннек нередко бывал жесток с ней. Когда я навещала Люси в Лондоне незадолго до ее смерти, она призналась, что боится его, что когда-нибудь он убьет ее. Она говорила, что он до безумия ревнив.
Маттиас поставил на стол чашку, положил локти на подлокотники и сжал опущенные между коленей руки. С внезапным интересом он взглянул на Имоджен:
– И как вы рассчитываете осуществить свой замысел, мисс Уотерстоун?
На лице Горации отразился ужас.
– Боже милостивый, вы не должны подталкивать ее к этому, милорд!
– Мне просто любопытно, – сухо сказал Маттиас. – Я бы хотел узнать подробности этого плана.
– Тогда все пропало, – пробормотала Горация. – Имоджен обладает способностью вовлекать людей в свои планы.
– Уверяю вас, меня не столь легко втянуть во что-либо, если мне это не по душе, – заверил ее Маттиас.
– Молю Бога, чтобы вы вспомнили эти ваши слова чуть позже, сэр, – негромко сказала Горация.
– Моя тетя иногда склонна к преувеличениям, – заметила Имоджен. – Не надо беспокоиться. План я продумала очень тщательно. Я знаю, что делаю… В настоящее время, как вы уже сказали, лорд Вэннек – заядлый коллекционер всего, что касается Замара.
– И что из этого следует? – Маттиас иронично скривил рот. – Вэннек может считать себя экспертом, но на деле он не в состоянии отличить подлинную замарскую вещь от ляжки лошади. Даже И. А. Стоун демонстрирует гораздо большую эрудицию.
Горация с шумом поставила чашку на стол. Она перевела взгляд с Маттиаса на Имоджен и снова на Маттиаса.
Имоджен сделала глубокий вдох и сдержанно проговорила:
– Я знаю, вы часто оспаривали выводы И. А. Стоуна на страницах «Замариан ревю».
На лице Маттиаса отразилось легкое удивление.
– Вы в курсе наших небольших склок?
– О да! Я уже несколько лет подписываюсь на этот журнал. Считаю ваши статьи весьма содержательными, милорд.
– Благодарю вас.
– Но я также думаю, что заметки И. А. Стоуна будят мысль, – добавила Имоджен, как она полагала, с мягкой улыбкой.
Горация предупреждающе нахмурилась:
– Имоджен, мы, кажется, уклоняемся от предмета нашего разговора. Не скажу, что я слишком желаю к нему возвращаться, однако…
– И. А. Стоун никогда не был в Замаре, – процедил сквозь зубы Маттиас. Впервые за все утро в его холодных глазах отразились человеческие эмоции. – Его знания получены не из первых рук, однако он считает себя вправе делать весьма решительные выводы на основе моих работ.
– И работ мистера Ратледжа, – поспешила уточнить Имоджен.
Глаза Маттиаса снова стали холодными.
– Ратледж умер четыре года назад во время поездки в Замар. Это всем известно. К сожалению, его труды уже устарели. И. А. Стоуну следовало бы это знать и не ссылаться на них в своих исследованиях.
– У меня сложилось впечатление, что работы И. А. Стоуна хорошо восприняты членами Замарского общества, – бросила пробный камень Имоджен.
– Я готов допустить, что Стоун располагает кое-какими поверхностными знаниями о Замаре, – с элегантным высокомерием признал Маттиас. – Но он черпает их из работ более информированного эксперта.
– Такого, как вы, милорд? – вежливо осведомилась Имоджен.
– Именно. Очевидно, Стоун внимательно проработал все, что написано о Замаре. И к тому же он отличается невероятной склонностью не соглашаться со мной по некоторым пунктам.