От ближайшей тележки несло теплой выпечкой и салом. Там продавались пирожки со свининой — для тех, кто мог себе это позволить.
Лотерея всегда проводилась в самом просторном из университетских дворов. Большинство звали его «двором наказаний», хотя те немногие, у кого память была более долгой, называли это место Залом Вопросов. Я же знал его под еще более древним названием: Чертог Ветра.
Я некоторое время смотрел на листья, несомые ветром по булыжной мостовой, а когда поднял голову, то увидел глядящую на меня Фелу. Она стояла мест на тридцать-сорок ближе к началу очереди. Фела дружески улыбнулась мне и помахала рукой. Я махнул ей в ответ, и она вышла из очереди и подошла ко мне.
Фела была красавицей. Из тех женщин, каких обычно видишь на картинах. Это не та утонченная, искусственная красота, которую можно часто встретить у знатных дам. Красота Фелы была природной и естественной: большие глаза и пухлые губы, которые всегда улыбались. Здесь, в Университете, где мужчин было вдесятеро больше, чем девушек, она выделялась среди прочих, как лошадь в овчарне.
— Можно я с тобой постою? — спросила она, подойдя ко мне. — А то там и поболтать не с кем, терпеть этого не могу.
Она одарила обаятельной улыбкой двоих парней, что стояли следом за мной.
— Я не лезу без очереди, — объяснила она, — я просто перешла из головы в хвост!
Парни возражать не стали, хотя их глаза так и бегали от меня на Фелу и обратно. Было очевидно, что они удивляются, отчего это одна из самых красивых девушек в Университете бросила свое место ради того, чтобы постоять в очереди вместе со мной.
Хороший вопрос. Меня и самого это удивляло.
Я подвинулся в сторону, чтобы освободить ей место. Некоторое время мы молча стояли плечом к плечу.
— Ты чем будешь заниматься в этой четверти? — спросил я наконец.
Фела откинула назад волосы, упавшие ей на плечо.
— Наверно, буду и дальше работать в архивах. Химией буду заниматься. А Брандье позвал меня на математику многообразий.
Меня слегка передернуло.
— Там же одни цифры! Нет, мне такое не по зубам.
Фела пожала плечами, и ее длинные локоны, которые она только что откинула назад, воспользовавшись случаем, снова рассыпались, обрамляя лицо.
— Да нет, это все не так сложно, когда вникнешь. Больше похоже на игру, чем на что-либо другое.
Она вопросительно склонила голову.
— Ну а ты?
— Занятия в медике, — начал я. — Обучение и работа в артной. И симпатия тоже, если Дал меня возьмет. Кроме того, мне, наверное, стоит поплотнее заняться сиару.
— Ты говоришь на сиару? — удивленно спросила она.
— Объясниться могу, — ответил я. — Но Вил говорит, что грамматика у меня просто кошмарная.
Фела кивнула, потом искоса взглянула на меня, слегка прикусив губу.
— А еще Элодин предложил мне присоединиться к его группе, — сказала она глухим от волнения голосом.
— А что, Элодин ведет занятия? — спросил я. — Я думал, ему не разрешают преподавать.
— Ведет, с этой четверти, — сказала она, с любопытством взглянув на меня. — Я думала, что и ты с нами будешь. Разве не он высказался за то, чтобы сделать тебя ре'ларом?
— Он, — кивнул я.
— Ой… — она, похоже, смутилась, потом поспешно добавила: — Ну, наверное, он просто пока не успел тебя пригласить. Или планирует заниматься с тобой отдельно.
Я отмахнулся от последнего замечания, хотя и был уязвлен мыслью о том, что обо мне забыли.
— Да кто его знает, этого Элодина? — сказал я. — Если он не сумасшедший, значит, он лучший актер, какого я когда-либо встречал.