– Пока ты не перестанешь швырять камни, я не смогу увидеть свое отражение!
– Как невозможно увидеть свое лицо в бурных водах, так невозможно и отыскать Бога, если душа омрачена необходимостью поиска и страхом неудачи, – ответил отшельник. – Это и есть самый первый шаг.
В ту пору, когда странник практиковал дзен-буддизм, его наставник как-то раз ушел в угол додзо (место, где собираются ученики) и вернулся с бамбуковой палкой. Кое-кто из тех учеников, которые не сумели сосредоточиться, подняли руку, и наставник, приблизившись, трижды ударил каждого из них по плечу.
В первый день страннику это показалось нелепым пережитком средневековья. Но вслед за тем он понял, что необходимо перевести духовную боль в физическую, чтобы въяве ощутить ее неприятные последствия. Следуя Путем Сантьяго, он научился такому упражнению – всякий раз, как мысли его принимали предосудительный оборот, в мякоть ладони у основания большого пальца он с силой вонзал ноготь указательного. Ужасающие последствия недостойных помыслов обнаруживаются значительно позже, однако, делая так, чтобы они, переведенные в физический план, причиняли боль, мы сознаем весь тот вред, которые они нам причиняют. И постепенно научаемся избегать их.
32-летний пациент обратился к доктору Ричарду Кроули:
– Не могу отделаться от дурной привычки – сосу палец.
– Пусть вас это не тревожит, – сказал Кроули. – Но попробуйте сделать так, чтобы каждому дню недели соответствовал свой палец.
И с этой минуты пациент, поднося палец ко рту, вынужден был инстинктивно вспоминать, какому из десяти пальцев надлежит быть объектом его внимания в этот день. Не прошло и недели, как он излечился от своего пагубного пристрастия.
– Когда зло входит в привычку, с ним очень трудно справляться, – рассказывает Ричард Кроули. – Но когда оно начинает требовать от нас нового к себе отношения, принятия решений, выбора, то мы понимаем, что в сущности оно не заслуживает подобных усилий с нашей стороны.
В Древнем Риме колдуньи-прорицательницы, которых называли Сивиллами, написали девять книг, где предрекли будущность страны.
Книги принесли императору Тиберию.
– Сколько они стоят? – осведомился тот.
– Сто золотых, – отвечали Сивиллы.
Император в гневе прогнал их прочь. Сивиллы сожгли три книги и вернулись, запросив прежнюю цену.
Тиберий расхохотался и отказался: зачем платить за шесть книг столько же, сколько стоили девять?
Тогда Сивиллы предали огню еще три книги, а с тремя оставшимися вновь пришли во дворец:
– Эти три книги стоят сто золотых.
И Тиберий, подстрекаемый любопытством, в конце концов уступил – однако о том, какая судьба ожидает Рим, узнал далеко не все.
Слова Руфуса Джонса:
– Я не собираюсь строить новые Вавилонские башни, обосновывая это желанием непременно добраться до Бога.
Это – отвратительные сооружения: одни возведены из бетона и кирпича, другие – из священных скрижалей. Иные – из древних обрядов, а многие – из новейших научных доказательств бытия Божьего.
И все эти башни, заставляющие нас подниматься по ним от темного и одинокого подножья, могут, пожалуй, дать нам представление о Земле, но не помогают достичь Неба.
И мы не достигнем ничего, кроме все того же древнего смешения языков и эмоций.
Ибо к Богу ведут – вера, любовь, радость и молитва.
В нацистской Германии двое раввинов пытались по мере сил даровать духовное успокоение своим единоверцам.
На протяжении двух лет, умирая со страху, они все же умудрялись обманывать своих гонителей – и отправляли религиозные таинства в нескольких общинах.
Но пришел день, когда обоих все же арестовали. Один в ужасе от того, что грозило ему, молился не переставая. Другой же, напротив, целыми днями спал.
– Почему ты спишь все время? – спросил его первый.
– Силы берегу. Знаю, они мне скоро понадобятся, – отвечал второй.
– Разве тебе не страшно? Или ты не знаешь, что нас ждет?
– Было страшно, пока не схватили. А что толку бояться теперь, когда мы сидим за решеткой и все уже случилось?!
Время страха миновало; пришло время надежды. Ибо к Богу ведут – вера, любовь, радость и молитва.
Говорит наставник:
– Желание. Вот слово, которое мы должны на какое-то время взять под подозрение.
Чего мы не делаем оттого, что не хотим, а чего – потому, что просто опасаемся и не желаем рисковать?
Так, например, мы путаем наши опасения с нежеланием вступать в разговор с незнакомыми. Будь то простая беседа, душевное излияние или обмен несколькими ничего не значащими словами, мы редко разговариваем с незнакомыми.
И неизменно считаем, что «так оно лучше будет».
И в конце концов получается, что мы не приходим на помощь Жизни, а она не помогает нам.
Наша отчужденность позволяет нам чувствовать себя более важными, более значительными, более уверенными в себе. Но на самом деле мы просто не позволяем себе услышать, как устами незнакомца говорит с нами наш ангел-хранитель.
Одного престарелого отшельника пригласили как-то раз ко двору самого могущественного в ту пору короля.
– Завидую человеку святой жизни, умеющему довольствоваться столь малым, – сказал ему властелин.
– А я завидую вашему величеству, ибо вы довольствуетесь еще меньшим, – отвечал на это пустынник.
– Как понимать твои слова? – удивился и обиделся король. – Ведь вся эта страна принадлежит мне.
– Чистая правда. А мне принадлежат музыка небесных сфер, все, сколько ни есть их на свете, реки и горы, лунный свет и сияние солнца. Ибо у меня в душе – Бог. А у вашего величества нет ничего, кроме этого королевства.
– Поедем-ка на ту гору, где живет Бог, – сказал один всадник своему другу. – Хочу доказать, что Он только и умеет, что требовать от нас молитв, и ничем не желает облегчить нам наше бремя.
– Поедем, – согласился другой. – Покажу тебе, сколь крепка моя вера.
И когда к вечеру они достигли вершины, прозвучал из темноты голос:
– Наберите камней с земли, нагрузите ими своих коней.
– Нет, ты слышал?! – воскликнул в негодовании первый всадник. – Мы и так-то еле добрались сюда, а он хочет навязать нам еще большее бремя! Ни за что не стану взваливать на спину моему коню какие-то булыжники! Нет и нет!
А второй повиновался и сделал то, что повелел Бог. Они завершили спуск уже на рассвете, и когда в первых лучах солнца засверкали камни, которые взял с собой благочестивый всадник, ибо то были бриллианты чистейшей воды.
Говорит наставник:
– Решения, которые принимает Бог, исполнены тайны, но всегда и неизменно оказываются в нашу пользу.
Говорит наставник:
– Мой дорогой, я должен поведать тебе такое, чего ты, скорей всего, еще не знаешь. Я хотел смягчить это известие, хотел раскрасить его в яркие цвета, хотел наполнить его обещаниями райского блаженства, видениями Абсолюта, эзотерическими толкованиями, но, хоть все это имеется, в данном случае не годится. Итак, вздохни поглубже и приготовься. Буду предельно откровенен и прям и еще хочу добавить, что совершенно уверен в достоверности того, что собираюсь сообщить тебе. Истина, открывшаяся мне, не оставляет места сомнениям.
А заключается она вот в чем: ты умрешь.
Может быть, это случится завтра, может быть – через пятьдесят лет, но случится всенепременно. Вне зависимости от твоего согласия. Вне зависимости от того, что у тебя могут быть другие планы. Так что подумай хорошенько над тем, что будешь делать сегодня. И завтра. И весь отпущенный тебе срок.
Белый путешественник, стремясь поскорее добраться до цели в дебрях Африки, заплатил своим носильщикам и проводникам больше, чем обещал, с тем условием, что они поторопятся.
И в течение нескольких дней туземцы шли скорым шагом. Но однажды вечером вдруг скинули кладь, уселись наземь и заявили, что дальше не пойдут. Сколько бы денег им ни предлагали, они отказывались продолжать путь. И когда путешественник стал допытываться до причин такого поведения, то получил следующий ответ: