Я хочу только счастья и благоденствия для всей нашей семьи, и ничего более, муж встал, подошёл сзади, обнял её за плечи и поцеловал в шею. Юля, надо думать, как нам быть. Если бы не война, уехали бы отсюда, отдали детей учиться. А пока надо что-то придумывать.
Ночью Юлия Егоровна долго не спала, всё размышляла. Оставить мужа одного, это ужасно! Но тогда придётся жертвовать интересами детей. Что делать, что делать?
Зимняя почта привезла награды и чины всем участникам обороны, и секретный приказ губернатору. Василий Степанович был уже не генерал, а контр-адмирал, кавалер двух орденов. Но мундир с орлами на эполетах пришлось убрать в сундук до лучших времён.
Приказ императора гласил: эвакуировать войско и всё вооружение на Амур, батареи срыть, увезти всех чиновников. Причина тому была одна британцы решили отомстить за прошлогоднее поражение и собирали огромные для этого силы.
В начале апреля корабли «Аврора», «Оливуца», «Двина», «Иртыш», «Байкал» и бот 1 приняли на борт гарнизон, снятые с батарей орудия, семьи служащих и по каналу в бухте, прорубленному во льду, ушли. Мало кто знал, куда он направились. Эвакуация проходила в большом секрете.
Между тем, совсем рядом с Петропавловском крейсировали два британских парохода. Их послал адмирал Брюс для разведки и захвата одиночных русских судов. Но британцы, вдали от начальства, не слишком заботились о службе. Они предпочитали обшаривать острова и побережье и скупать по дешёвке пушнину у аборигенов.
Так и вышло, что эскадра Завойко прошла совсем рядом с пароходами в ночное время и не была никем обнаружена. Потом мимо горе-разведчиков проскочила шхуна «Хеда» с адмиралом Путятиным на борту. Зайдя в Авачинскую бухту, и узнав, что Завойко уже ушёл, «Хеда» также отправилась на Амур.
Юлия Егоровна осталась. Она была на сносях, и муж не решился взять её с собой. Только через месяц она с детьми погрузилась на парусник, и семейство двинулось вслед за отцом.
Баюкая на руках новорожденную Анечку, Юлия Егоровна вдруг увидела дым над входом в бухту. Раздались выстрелы сигнальной пушки. Стоявший рядом Жора, которого на этот раз отец оставил с матерью, тяжело вздохнул: «Неприятель».
На весельных катерах уже спешили к паруснику поручик Губарев и есаул Мартынов. Быстро перегрузив всех к себе, они вернулись в город. А парусник спрятали в одной из малых бухточек.
Из захваченных здесь пушек в Англии отольют памятник нашей отваге, адмирал Брюс захохотал. А город мы сожжём.
В самом деле здесь невозможно жить, согласился адмирал Стирлинг. Одни льды и холода. Впрочем, русские так и живут. Они, говорят, даже дома из льдин строят.
Оба адмирала пребывали в отличном настроении. Капитаны пароходов, стороживших у берегов Камчатки, доложили, что никто не показывался в море. Значит, русские сидят в своей бухте и лопают мороженую рыбу.
Удивление и разочарование было огромным. Бухта была пуста, а города и укреплений просто не было.
Они всё срыли, а имущество увезли с собой! поразился Брюс. Какая наглость! Они увезли пушки!
Да, памятник отливать не из чего, насупился Стирлинг.
Юлия Егоровна с детьми вернулась снова на тот же хутор, где пережидала первую оборону Петропавловска. С утра она занималась со старшими детьми по немногим сохранившимся книгам, а малыши бегали тут же на зелёной травке. Очень плохо было с продовольствием. Она не рассчитывала так долго здесь находиться и все припасы отправила с мужем. За пару недель кончился сахар, мука, питались они как заядлые камчадалы рыбой. Ладно хоть были коровы, и для детей всегда было молоко.
Ночью Стёпа толкнул Жору в бок.
Тихо, прошептал он и мотнул головой. С деревянных нар, покрытых сеном, где спали вповалку дети, видно было, как мама сидит возле стола, опершись на него локтями, и плачет.
Вытерев слёзы, она встала на колени перед лампадой.
Господи, Пресвятая Богородица, сжалься надо моими детьми, негромко молилась мама. За что им такие мучения даны? Пожалей нас, Матерь Божия.
Утром Жора хмуро сказал Стёпе, что мама почти каждую ночь не спит, а всё время плачет и молится.
Мальчики залезли на гору и наблюдали за вражеской эскадрой. Множество судов, в том числе стопушечные линейные корабли, стояли в бухте. Пароходы, фрегаты то уходили, то приходили.
Видимо, папу нашего ищут, Жора засопел носом.
Найдут? спросил Стёпа.
Как же, дожидайся, криво усмехнулся Жора. Дырку от калача они сыщут, а не нашего папу.
Англичане, расстроенные исчезновением противника, не знали, что и делать. Сломали казарму, распилили иконы в церкви, и вроде успокоились. Дальше Петропавловска они не совались, опасались засад.
Через месяц после прихода на британском флагмане вывесили белый флаг. Оставшийся главным чиновником поручик Губарев тут же на весельном катере помчался туда.
Неизвестно, на каком языке он объяснялся, но привёз пропуск для семьи губернатора, а также подарки ящик чернослива, ящик печенья и вино. Это хоть немного разнообразило рацион семейства Завойко.
Наконец, в начале июля эскадра ушла. А в августе в бухте появился американский торговый парусник «Беринг». Он взял на борт Юлию Егоровну с детьми и через две недели тяжёлого штормового плавания доставил к мужу.