Судя по виду постройки, это было что-то вроде постоялого двора.
— Я собираюсь перенести тебя туда наверх, — прошептал Перрин Гаулу. — Держи лук наготове. Крикни, если увидишь, что кто-то пытается подобраться ко мне. Хорошо?
Гаул кивнул. Перрин переместил их на крышу здания, и Гаул занял позицию за дымовой трубой. Его одежда поменяла цвет, сливаясь с цветом кирпичей. Айилец низко пригнулся и приготовил лук. Айильский лук не обладал дальнобойностью большого лука, зато с этой позиции он будет смертоносным.
Перрин спрыгнул вниз, на последних дюймах замедлив падение и мягко спланировав, чтобы не шуметь. Он присел и переместился к стене находящегося впереди здания. Он переместился вновь — на сей раз к краю последнего здания, расположенного у котлована — и оглянулся. Хорошо спрятавшийся наверху Гаул поднял вверх пальцы. Он следил за Перрином.
Отсюда Перрин пополз на животе, не желая перемещаться в место, которое не мог полностью разглядеть. Он добрался до края первой крупной ямы под фундамент и посмотрел вниз на покрытое грязью дно. Ветер по-прежнему не стихал, внизу взвивались пылевые вихри, скрывая любые следы, которые могли там оставаться.
Перрин присел на корточки и осторожно принялся обходить огромный фундамент по периметру. Где же точно расположен центр купола? Нельзя было сказать точно. Купол слишком большой. Приходится держать ухо востро.
Он был настолько увлечён котлованами, что чуть было не попался в руки охране. Тихое покашливание одного из них привлекло внимание Перрина, и он немедленно переместился, прыгнув на другую сторону котлована и опустился на колени. В его руках тут же появился двуреченский лук. Перрин оглядел оставленное вдалеке место.
«Глупец», — упрекнул он себя, наконец-то заметив часовых. В шалаше, построенном рядом с котлованом, расположились двое. В подобном шалаше ожидаешь увидеть обедающих рабочих. Перрин встревоженно огляделся, но Губитель не появился из своего укрытия, чтобы напасть на него, и пара охранников ничего не заметила.
Отсюда Перрин не мог рассмотреть всё в деталях, поэтому осторожно переместился обратно. Он спрыгнул внутрь котлована, создал на его стенке земляной выступ и, встав на него, выглянул через край котлована в шалаш.
Да, внутри находились двое. Это были мужчины в чёрных кафтанах. Аша’маны. Кажется, он узнал их. Они были у колодцев Дюмай, когда спасали Ранда. Значит, они верны ему, так ведь? Может, Ранд отправил их ему на помощь?
«Испепели Свет этого человека, — подумал Перрин. — Ну почему хотя бы раз не вести себя открыто?»
Разумеется, даже среди Аша’манов бывают Приспешники Тёмного. Перрин задумался, не стоит ли выбраться из котлована и сразиться с ними.
— Сломанные инструменты, — скучающе заметила Ланфир.
Перрин вздрогнул и выругался, заметив, что она стоит рядом на выступе и разглядывает пару охранников.
— Их Обратили, — сказала она. — А я всегда находила это напрасной тратой ресурсов. Во время трансформации что-то теряется, и они никогда не будут служить так же, как могли, если бы делали это добровольно. О, они будут преданны, но их свет гаснет. Теряется некая внутренняя движущая сила, та искра таланта, что делает человека человеком.
— Потише, — произнёс Перрин. — Обратили? Что это значит? Это…
— Тринадцать Мурддраалов и тринадцать Повелителей Ужаса, — усмехнулась Ланфир. — Как грубо. Пустая растрата.
— Не понимаю.
Ланфир вздохнула, и начала объяснять словно ребёнку:
— Тех, кто способен направлять, при определённых обстоятельствах можно силой Обратить к Тени. У М’Хаэля здесь процесс пошёл не так легко, как предполагалось. Чтобы проще было Обращать мужчин, ему нужны женщины.