Крики становились всё громче, напряжение нарастало. Тревога. Гнев. Старая ненависть, разгоревшаяся вновь, подпитывалась страхом.
Ладонь Ранда покоилась на рукояти меча в ножнах, украшенных драконами, другую руку он заложил за спину.
— Я получу свою плату, Эгвейн, — прорычал он.
— Требуй, если тебе это угодно, Ранд. Ты не сам Создатель. Если ты пойдёшь на Последнюю Битву с таким безрассудством, нам всё равно не жить. Если я буду противостоять тебе, тогда есть шанс, что я смогу заставить тебя изменить мнение.
— Белая Башня всегда была копьём у моего горла, — выпалил Ранд. — Всегда, Эгвейн. И теперь ты и впрямь стала одной из них.
Она выдержала его взгляд. Однако где-то внутри она определённо начала уступать. Что если эти переговоры и впрямь сорвутся? Неужели ей действительно придётся посылать своих солдат сражаться с армией Ранда?
Она чувствовала себя так, будто споткнулась о камень на самой вершине скалы и балансирует на грани падения. Должен быть способ остановить это, спасти всё!
Ранд начал отворачиваться. Если он покинет павильон, это будет конец всему.
— Ранд, — позвала она.
Он замер.
— Я буду стоять на своём, Эгвейн.
— Не делай этого, — сказала она. — Не отрекайся от всего.
— Ничего не поделаешь.
— Неправда! Всё, что тебе нужно, это хоть раз не быть таким ослеплённым Светом, шерстеголовым упрямым болваном!
Эгвейн отступила назад. Как она додумалась заговорить с ним так, будто они снова были в Двуречье, и всё только начиналось?
Ранд какое-то мгновение пристально смотрел на неё.
— Что ж, вот тебе бы уж точно не помешало хоть раз не быть избалованной, самоуверенной, невыносимой невоспитанной девчонкой, Эгвейн. — Он вскинул руки. — Кровь и пепел! Это пустая трата времени.
Он был почти прав. Эгвейн не заметила, как кто-то вошёл в шатёр. Ранд же, напротив, заметил и повернулся в тот момент, как створки шатра разошлись, впустив свет. Нахмурившись, он взглянул на незваного гостя.
Его хмурый взгляд растаял, едва он увидел вошедшую.
Это была Морейн.
Глава 6
ОСОБОЕ ЧУТЬЁ
В шатре вновь воцарилась тишина. Перрин ненавидел гомон взбудораженной толпы, да и запахи людей были не лучше. Разочарование, гнев, страх. Ужас.
И, пожалуй, основной причиной всего этого была женщина, стоявшая у самого входа в шатёр.
«Мэт, балбес ты благословенный, — с ухмылкой подумал Перрин. — Тебе удалось. Действительно удалось».
Впервые за долгое время мысли о Мэте вызвали разноцветный водоворот перед его глазами. Мэт ехал верхом по пыльной дороге и что-то теребил в руках. Перрин выбросил видение из головы. Куда это Мэт направился? Почему не пришёл с Морейн?
Да какая разница! Морейн вернулась. Свет, Морейн! Перрин рванулся к ней, чтобы заключить её в объятия, но Фэйли ухватила его за рукав. Он проследил за её взглядом.
Ранд. С белым, как простыня, лицом. Вот он отшатнулся от стола, словно забыв обо всём остальном, и бросился к Морейн. Нерешительно протянул руку, коснулся её лица.
— Ради могилы моей матери, — прошептал он и упал перед ней на колени. — Как?
Морейн, положив руку ему на плечо, улыбнулась.
— Колесо плетёт так, как того желает Колесо, Ранд. Неужели ты забыл?
— Я…
— Не так, как того хочешь ты, Дракон Возрождённый, — мягко продолжала она. — И не так, как хочет любой из нас. Может быть, когда-нибудь Колесо сплетёт Узор, в котором его самого не будет. Но мне не верится, что это случится именно сегодня или в недалёком будущем.
— Кто такая эта женщина? — спросил Роэдран.