Чудовище
Чудовище моё, скажи ты мне,
Как осень прожила,
Что видела вчера во сне
И почему бела?
Я знаю, я и сам огромных змей
Через плечо бросал
И становился только злей,
Хотя и уставал
Чудовище моё, ты мне скажи,
Когда сидишь одна
На дом, где стёкла-витражи
Ты смотришь из окна?
***
Это не киви!
Это картошка!!
Да подожди, пусть остынет немножко,
Её едят вилкой, а вовсе не ложкой!
Что ж ты!
Луна (акростих)
Ликуя, вознесясь над вешним лесом,
У края неба ты взошла,
Ночь всё сокрыла тёмным занавесом
А власть тебе передала
Ruby Road
Рубероид это, кажется, такая мягкая чёрная дрянь с блестючками, кровельный материал. А мог бы быть, мог бы так называться какой-нибудь вид из мира одухотворённого, ну, есть ведь гуманоиды, есть андроиды там. Андроид, кстати, забавен тем, что он по сути робот, но с человеческим мозгом. Кажется, так. Или я их путаю с киборгами?
Моя дорога красная. Я иду по ней от дома к дому и сшибаю с крыш черепицу. Мы не оставим вас без крова. Мы застелим всё рубероидом.
Гардероб
Твои лучшие вуали
Уронил я в сок печали
Грустный трепет или шорох
Поглотил сетчатый ворох.
А вчера пролил на свитер
Счастья сладкий растворитель,
Превратив молчанье в стон,
Растворился в счастье он.
Нет друзей и нет знакомых,
Не выходим мы из дома.
Виноват нектар надежды
Мы остались без одежды
Спасаясь от смеха
«грыз-грыз!» ты смеёшься,
Я плачу от смеха
«шлёп-шлёп!» мы бежим,
Спасаясь от смеха
«бум-бум!» ты дерёшься,
Спасаясь от смеха
«грыз-грыз!» мы бежим,
Но уже не до смеха
***
Череп Вытошнило Мозгом,
С Неба Выпала Луна,
Посмотри На Это Чудо
Мозг Ненужный Ест Она
Истамбул
стихает паровозный гул
вокзальные звонки
мы углубились в Истамбул
и бродим вдоль реки
твоих касаюсь я волос
тебя я глажу не всерьёз
и в голове моей вопрос:
«ты помнишь, мы стояли средь берёз?
ты помнишь, мы сидели
возле виноградных лоз?»
забудь, теперь, забудь
как мы теперь от дома далеки
сбежали, чтобы стать, но так же не близки
и вот мы бродим вдоль чужой реки
не спать, так руку положить на грудь
и в путь и снова в путь!
Блин горелый
***
Череп Вытошнило Мозгом,
С Неба Выпала Луна,
Посмотри На Это Чудо
Мозг Ненужный Ест Она
Истамбул
стихает паровозный гул
вокзальные звонки
мы углубились в Истамбул
и бродим вдоль реки
твоих касаюсь я волос
тебя я глажу не всерьёз
и в голове моей вопрос:
«ты помнишь, мы стояли средь берёз?
ты помнишь, мы сидели
возле виноградных лоз?»
забудь, теперь, забудь
как мы теперь от дома далеки
сбежали, чтобы стать, но так же не близки
и вот мы бродим вдоль чужой реки
не спать, так руку положить на грудь
и в путь и снова в путь!
Блин горелый
Цыплёнок съел свою скорлупу изнутри он был голоден. Это было в январе, на улице холод и слякоть. Конечно ему захотелось обратно досадно, ведь он САМ съел свою скорлупу. Он думал: «Скорлупа во мне, я съел её я могу воспроизвести её». Но не тут то было, насколько мне известно, ему не поверили. Он увидел слишком много, прежде, чем раскаялся как завернуть всё назад? Только сама Наивность соскрябывает сметану с холодных блинов, когда она будет жарить их вновь, чтобы они не прилипали к сковородке. Цыплёнок замёрз в грязной луже перед моим крыльцом. И ведь так и с тем, что я хочу объяснить тебе. Как может жить в одном часть другого, если тот даже не дал представления о ней, если эта его часть умирала в нём при попытке передать её! Я надеялся, что ты поймёшь меня без слов, теперь же даже они лишь рушат последние надежды на понимание.
Супергрустно
Когда мне супегрустно я сижу у окна на диване, сижу на полу, я вбираюсь в предметы тяжёлым свинцом.
Когда мне совсем супергрустно я стою и я рвусь и всё то, что во мне отпустить бы всё это наружу.
И мне уже так супергрустно, что уж дальше никак, говорю я: «всё сдохло», горько плача, не знаю, что сделать, чтоб остаться на день ещё.
И мне супергрустно до смерти и я в сотый раз умираю я не знаю, как жить мертвецом!!!
Грусть
Когда-нибудь, наверное, случится всё сразу и можно будет одним усилием мысли (ха!) стать лысым, а следующим снова обрасти шевелюрой, например. А вот грусть будет всё равно приходить без спросу и хоть ты держи её за подол, за шарф, хоть гони метлой, новой стрижкой, билетом в кино, уйдёт, когда захочет, так же, без спросу.
В деревне
Наводит порчу на цветущие цветы,
Которые, как мы с тобой, как дети
Старушка. Свет из кухни синим светит.
В деревне нашей все перевелись коты.
Покрылись плесенью все старые и свежие газеты,
Перегорел единственный фонарь
Нет не чума, а смерть сама, сюда, по всем приметам,
Ступает в чёрном и с косой, как встарь
регги
(to Bob Marley)
гроб в марле, ночью на морском песке
я по ночам танцую только регги
я без ботинок двигаюсь в тоске
хоть мог бы оставаться в страстном беге
меж дальних маяков лишь иногда
на тёмной глади искры две промчатся
мне ноги из песка не взять тогда
и хочется на месте оставаться
и так проходят ночи напролёт
песок и звёзды на воде и в небе
гроб в марле как погибший самолёт
что из тех мест, где я ни разу не был
Город
Лёгкие килты полутеней
Лежат на ночных домах
К вечеру в городе станет темней,
Как и в других городах
Пыльная свежесть улиц в свету
Полем застит глаза,
Днём облака к площадям уведут,
Ночью назад, в небеса
Тёмные волны полны игры
В голове продолжения звёзд,
По рекам идут золотые бугры
И ракетой уходит мост