Послушай, ведьмак. Или я не предупреждал тебя? Держись подальше от меня! От моих дел! И от завода! Предупреждал?
Геральт возражать и не думал согласно кивнул, но ничего не сказал.
И что ты устроил сегодня на хэтэзэ? заорал техник. Четыре трупа! Локомотив изувечил! Станки в десятом цехе до сих пор с ума сходят, половину техники на себя перетянули! Шахнуш тодд, ведьмак, тебя нужно просто пристрелить!
Попробуй, предложил Геральт, и на этот раз в голосе его прозвучала неприкрытая угроза. Как долго ты после этого надеешься прожить?
Техник снова сердито сжал челюсти, потом выдохнул:
Убирайся отсюда! Чтоб духу твоего ближе ста километров к хэтэзэ не осталось! Сейчас же собирай манатки и убирайся!
Неожиданно Геральт вновь стал спокойным, сдержанным и даже слегка скучающим. Разве что не зевал.
Согласно президентскому соглашению за номером ноль-шесть бис от известной тебе даты, ведьмаки вольны находиться там, где посчитают нужным. Даже на частных территориях. Так что я останусь, как бы тебе ни было противно, техник.
С минуту перед боксами царило молчание, потом техник порывисто запахнулся в плащ и отошел к лимузину. Уже перед призывно отворенной дверцей он задержался и предупредил:
Сегодня тебе удалось сберечь свою поганую шкуру, отродье. Но и на таких, как ты, находится пуля. Так что лучше убирайся сам. Живым.
Я не живой. Я ведьмак, уточнил Геральт.
И все. На том беседа завершилась; техник со своими гориллами уехал, Геральт проводил их задумчивым взглядом, а потом незамедлительно принялся складывать свой безразмерный рюкзачок. Ноутбук упаковал, ружье почистил И все молча.
Семен Береста и Сход Развалыч тоже молча наблюдали за его манипуляциями. Орк то и дело бросал тревожно-удивленные взгляды на кобольда, словно спрашивая: «Как же так? Неужели испугался? Неужели и впрямь уйдет?» Но Сход Развалыч жестами велел Семену не встревать. И тот не встревал.
Сход Развалыч! Семен! обратился к ним Геральт, полностью экипировавшись и встав у самых дверей.
На мгновение стало совсем тихо, лишь еле слышно скрежетал недавно поставленный на горелку чайник.
Я ухожу. Сами видели Здоровье дороже. В общем, прощайте. Если кто спросит ведьмак поехал на юг. Спасибо за кров и пищу
Он повернулся, открыл дверь и канул в темноту.
Семен потерянно уставился на Сход Развалыча.
Он правильно поступает, Семен, отводя глаза в сторону, сказал кобольд. Останься ведьмак здесь, техник Римас не преминет подослать своих отморозков с автоматами. А то и с гексогеном, наш техник способен, ты ведь знаешь. А оно нам надо? Да и на заводе сейчас такой гадючник, прости жизнь
Тут орка внезапно озарило:
А мне кажется, Сход Развалыч, что ведьмак ушел просто для отвода глаз. Он вернется.
Плохо ты знаешь ведьмаков, Семен Он ушел навсегда. Ему ведь никто не заплатил. А ведьмаки не рискуют жизнью даром.
Почему же он не ушел еще при технике? Гордость, что ли, не позволила?
А хоть бы и так!
Но орк продолжал широко улыбаться:
Нет, Развалыч, не убеждай меня. Он мрачный, но он не сволочь, какой пытается себя выставить. Вернется. Я, может, и плохо знаю ведьмаков. Зато ты знаешь хорошо, только молчишь. Так что я подожду. Поживу тут у тебя, ладно? Если что подброшу куда надо и все такое. Ладно?
Краснолицый кобольд не ответил. Только по-старчески сгорбился и протянул Семену ключ от соседней комнатенки с матрасами.
Чайник как раз закипал.
В эту ночь и еще две ночи подряд было тихо. Ну разве если не считать обычных заводских шумов, которые к гаражам доносились испокон. А вот на четвертую
Семен и Сход Развалыч уже спали, в разных комнатах. Кобольд на излюбленном диванчике, орк на стопке матрасов. Как раз в ту самую пору, когда угомонились даже самые оголтелые гуляки, но еще не поднялись наиболее работящие жаворонки. Часа в четыре.
Громыхнуло так, что жалобно задребезжали оконные стекла, а со стола упала и вдребезги разбилась любимая чашка Сход Развалыча. Которая со щербинкой.
Орк и Кобольд выскочили из комнат почти одновременно, накинув на плечи что под руку попало: а именно бушлат и одеяло.
Они видели, как в окнах многоэтажек за оврагом вспыхивает свет. Не во всех окнах, конечно, но во многих. Очень скоро дома стали ясно видны издалека. В овраге зловеще рдело странное блеклое сияние, похожее скорее не на открытый огонь, а на огромный тлеющий уголек. И вдруг в самом центре этого приглушенно-алого пятна сгустилась ослепительно яркая точка, и когда смотреть на нее стало попросту невозможно, на волю вырвался яркий-преяркий луч, на миг связавший пятно с ближайшей многоэтажкой. Луч моментально исчез, а у подножия многоэтажки вспухло черно-красное облако и спустя пару секунд с запозданием громыхнуло вторично. Снова задрожали стекла.
А еще спустя пару секунд Семен и Сход Развалыч с ужасом поняли, что многоэтажка, похожая на украшенную огоньками огромную свечу, медленно-медленно проседает, одновременно отклоняясь от вертикали. Движение ее все убыстрялось, облако словно пожирало дом снизу.
И дом рухнул, взметнув гигантский сноп искр, почему-то не красных, а мертвенно-синих, как звезды на ночном небе. Снова с запозданием пришел звук падения, но после звука взрыва он едва ли мог впечатлить.