– Нельзя не думать о том, что последует дальше. На многих фондовых рынках начнется паника, стоимость акций взлетит до небес… и обязательно возникнут неприятные вопросы! Не исключено, кое-кто потребует провести тщательное расследование нашей деятельности… нам придется очень несладко.
– Чепуха. Все вы только выполняли приказы неуловимого Рене-Пьера Мушистина, единоличного владельца всех предприятий. Малейшее неповиновение грозило вам немедленным увольнением. Господа, в кои-то веки скажете правду. Скажите правду, и вас никто пальцем не тронет.
– Но, монсеньор, – воскликнул итальянский адвокат, – вы собираетесь продавать активы по ценам значительно ниже рыночных!С какой целью? Темсамым вы просто подарите миллионы и миллионы безликим «никто», не способным отличить лиру от немецкой марки! Вы что, вдруг прониклись идеями социализма и задумали изменить мир, при этом уничтожив тысячи тех, кто верил в вас, кто верил внас?
– Вовсе нет. Вы являетесь частью великого дела, которое началось за много лет до того, как вы появились на свет, начало которому положил наш великий хозяин барон Матарезе.
– Кто? –переспросил французский адвокат.
– Герр Мушистин, сказать по правде, я смутно помню, что уже слышал это имя, – признался немец. – Однако оно для меня ничего не значит.
– В этом нет ничего удивительного. – Рене Мушистин быстро оглянулся на своего слугу Антуана. – Вы все – ничто, лишь паутина, сплетенная пауком, нанятая этим пауком, для того чтобы его деятельность внешне выглядела законной, ибовыбыли представителями закона. Вы обвиняете меня в том, что я возвращаю миллионы проигравшим, – но откуда, по-вашему, происходят мои богатства? Мы превратились в обезумевшую алчность.
– Мушистин, выне можететак поступить! – крикнул американский юрист, вскакивая с места. – Меня схватят за шкирку и заставят отчитываться перед Конгрессом!
– И меня! – подхватил адвокат из Берлина. – Бундестаг потребует провести парламентское расследование!
– Я не собираюсь оправдываться перед Палатой депутатов! – воскликнул парижанин.
– А я попрошу наших коллег из Палермо убедить вас пересмотреть свое решение, – угрожающим тоном произнес поверенный из Рима. – И вам придется согласиться с их доводами.
– Почему бы вам не сделать это самому? Или вы боитесь немощного старика?
В бешенстве вскочив на ноги, итальянец сунул руку за пазуху сшитого на заказ пиджака. Но это было все, что он успел сделать.Фьють!Одна пуля из пистолета с глушителем, выпушенная Антуаном, разнесла ему лицо. Адвокат из Рима упал, пачкая пол кровью.
– Да выс ума сошли! –в ужасе завопил немец. – Он только собирался показать вам газетную статью, в которой утверждалось о связях кое-каких из ваших компаний с мафией, что, кстати,соответствует действительности.Вы просточудовище!
– Странно слышать это именно от вас, особенно если вспомнить Освенцим и Дахау.
– Да меня тогда ещена светене было!
– Почитайте историю… Антуан, а ты что скажешь?
– Это была оправданная самооборона, мсье. Как старший осведомитель французской тайной полиции «Сюрте», я упомяну об этом в своем отчете. Этот человек попытался достать оружие.
– Проклятие!– заорал адвокат из Вашингтона. – Ты нас подставил, сукин сын!
– Вовсе нет. Я просто хотел убедиться, что вы в точности выполните мои распоряжения.
– Но мыне можем!Во имя всего святого, неужели вы это не понимаете? Это же будет конец длявсехнас…
– Для одного из вас определенно, но мы избавимся от трупа, бросим его за борт на корм рыбам.
– А выдействительносумасшедший!
– Все мы лишились рассудка.