Это он убил ее, почти выдохнул из себя мой собеседник и угрюмо уставился на свои волосатые руки, лежавшие замком на столе.
Почему вы так думаете? спросил я и, задав этот вопрос, понял, насколько глупо он прозвучал.
Мой собеседник, однако, думал совершенно иначе он серьезно на меня посмотрел и сказал:
Я думаю так потому, что у него есть злая сила. Я сам ее на себе почувствовал, даже к бабке ходил, отговаривать. Он сначала на меня порчу наслал, а потом уже когда не помогло, убил Лену Он домогался ее, а она не захотела мне изменить тихо закончил Скворцов.
То есть вы хотите сказать, что этот экстрасенс убил вашу жену не в реальном мире, а как бы в потустороннем?
Ну, в общем да, совсем опустив голову к столу, ответил Скворцов.
Я вздохнул и решил взять паузу на обдумывание ситуации.
Сразу надо сказать, что ко всякого рода обитателям потустороннего мира я отношусь весьма спокойно. Проще говоря, в эту ерунду я не верю. Я являюсь Хакером, то бишь технократом, порождением научно-технической революции. А мой постоянный партнер по расследованиям, которого я называю Приятель, просто лишен способности к нерациональному мышлению. У него все изначально рационально от пластмассового корпуса до самой последней микросхемы. Его трехгигагерцевый мозг не в состоянии принять на веру существование привидений, гномов, гоблинов, драконов и прочей невидали.
Тем не менее я решил выяснить некие отправные точки, находящиеся в реальном мире, для того чтобы хотя бы чуть-чуть продвинуться в понимании сути дела.
Виктор, у вашего экстрасенса есть фамилия, имя, адрес? спросил я.
Конечно, есть, живо отозвался Скворцов, подняв на меня глаза. Нижегородцев Аркадий Сергеевич, живет на улице Советской. Прием ведет в помещении поликлиники 14.
Отлично, это уже кое-что, бодро сказал я. Однако чем я могу вам помочь? Даже если предположить, что этот Нижегородцев, так сказать наслал на вашу жену порчу, его же нельзя схватить за руку. И ни под одну статью нашего, увы, несовершенного Российского уголовного кодекса его подвести нельзя!
Да, схватить нельзя и подвести тоже, согласился со мной Скворцов. Но мне говорили, что вы раскрывали такие дела, где другие сыщики оказывались несостоятельными.
Человек существо слабое, и такая вещь, как лесть, срабатывает почти всегда безошибочно.
Так что, может быть, все-таки можно? почти умоляюще заглянул мне в глаза гость.
Я молчал. Я был абсолютно уверен, что Скворцов находится сейчас во власти эмоций и не способен к рациональному мышлению. Поражала, однако, его убежденность в том, что жена умерла не своей смертью и по воле, можно сказать, потусторонних сил. Вообще Скворцов производил двоякое впечатление. С одной стороны, его аккуратность, читавшаяся в тщательно выбритом лице и манере одеваться, свидетельствовали о том, что этот человек является добрым прагматиком. С другой его манера изъясняться выдавала в нем человека неуверенного, а, следовательно, подверженного влиянию нерационального начала.
Главное, однако, в том, что дело, с которым он ко мне обратился, было не по моей части. И в ближайшее время я должен буду решить проблему как можно более вежливого отказа. Я уже раскрыл рот, чтобы произнести дежурную фразу, но, поймав умоляющий взгляд Скворцова, все-таки решил отсрочить момент нашего расставания. Я решил узнать подробнее об обстоятельствах смерти Елены Скворцовой.
Скажите, Виктор, когда последний раз ваша жена встречалась с Нижегородцевым?
В том-то и дело, что за два дня до того, как она попала в больницу! горячо заявил Скворцов. Она встретила его на улице Он опять пытался к ней приставать Гад
Скворцов опять замолчал, желваки заходили по его лицу.
И она ему опять отказала?
Ну да А на следующий день у нее случился приступ
Вы читали протокол вскрытия? спросил я.
Врачи просто констатировали обширный инфаркт. Я ходил на прием к главному врачу тот просто развел руками и сказал, что случай неординарный, но в принципе такое быть может. Сердечные больные, говорит, вообще непредсказуемы
Я вспомнил, что, посещая родственника с инфарктом, был свидетелем того, как из больницы выписалась больная, которая посрамила фактом своей выписки авторитет профессора-кардиолога. Тот давал пять процентов на то, что она выйдет оттуда живой. А она вышла! И надо сказать, довольно бодро вышла. Здесь же был, скорее всего, тот же случай, только со знаком «минус»
Скворцов тяжело вздохнул и, судя по всему, порывался что-то сказать, но не находил нужных слов. Когда он выдавил из себя с интервалом в пять секунд междометия «а», «хм» и «м-м», я не выдержал и как можно более мягко сказал:
Виктор, мне очень жаль, но я ничем вам помочь не могу. Из всего того, что вы сказали, детективного дела явно не вырисовывается. Я искренне сочувствую вашему горю, но, увы я грустно улыбнулся. Даже если предположить, что этот самый Нижегородцев обладает каким-то сверхъестественным умением умерщвлять людей, во что я абсолютно не верю, я не смогу это доказать.
Да, не сможете внезапно впав в какой-то транс, произнес Скворцов.
Он что-то обдумывал, молча играя ложкой в чашке кофе. Ситуация становилась угнетающей. Рядом со мной сидел человек, у которого было горе, но обратился он явно не по адресу. Время шло, а перевести разговор в конструктивное русло не было никакой возможности. Я уже обдумывал, как мне тактично посоветовать Скворцову посетить невропатолога, а может быть, и психиатра, как мой посетитель сам решил прервать нашу не слишком многословную беседу.