Их дочь была зачата самым обыкновенным способом и родилась через то самое место, через которое от сотворения мира повелось. Родилась в собственные руки Иосифа Эммануиловича, потому что обе родзальные акушерки были заняты. Совершенно чумовая была ночь! Он даже перчатки не успел надеть. Только что поступившей девчонкой совершенно некому было заниматься, потому что даже санитарки были в мыле. Она лежала на каталке в коридоре родзала и на её вопль: «Ой, я сейчас обосрусь!!!» Иосиф Эммануилович вылетел из родзала и успел поймать новорождённого женского пола. Вес 3600, длина 52 сантиметра. Очень здоровую и красивую девочку. В которую немедленно влюбился. Как не влюбиться в такой совершенный биологический образчик?! Пятнадцатилетняя мамаша от ребёнка отказалась. Бабушка мать новоявленной мамаши удочерить не пожелала. Винить её за это было сложно. Это была одинокая, рано состарившаяся календарно молодая ещё женщина, работавшая техничкой в школе, восемь классов которой недавно окончила её дочь.
Мне одной-то «простигосподи» по самое горло хватает, устала я страшно! Она с тринадцати лет, доктор, этим самым в полный рост занимается. В папашу она своего такая уродилась. Тот ни одной юбки не пропускал, вообще ни одной, ни старой, ни молодой, ни красивой, ни кривой. Не важно ему было, лишь бы это дело Бросил меня, когда дочери два годика было. А я, вот, не уследила за ней. Если бы вы знали, доктор, какой она была красивой и хорошенькой маленькой девочкой! Ну ангел, не иначе! Волосики чистый лён. Глазищи огромные, голубые, носик, губки, щёчки куколка, а не ребёнок! Папаша-то, блядун, красавец был писаный. Я-то, дура, думала любит, раз на мне, такой страшненькой, женился, а потом оказалось, что ему всё равно какая у дырки морда. Он мне первый раз прямо на свадьбе изменил, да ни с кем-нибудь, а со свидетельницей, моей лучшей тогдашней подружкой. Женщина всхлипнула, утёрла глаза и продолжила: А доченька моя ласковая какая была хоть к ране прикладывай. Уж так меня обнимала-целовала-любила. «Мамочка, ты устала? Давай я тебе ножки поглажу!» Посуду любила мыть, такая хозяюшка была, лет в шесть нашла на полке набор открыток «Сто блюд из картошки». Знаете, такие наборы открыток выпускали, с одной стороны картинка красивая, на тарелке всё как в ресторане выложено, а с другой стороны рецепт? Так она из простой картошки такие кренделя научилась делать, что ой!.. В восемь лет такую штуку купила, спиральки из картошки выкручивать. Я ей: «А куда же всю остальную картошку? Это же только продукт переводить, накладно!» А она, птичка моя, смеётся, говорит: «Ничего и не переводить, мамочка! Из остальной картошки пюре!» Золото была, а не ребёнок. Уж я нарадоваться не могла А в тринадцать ну чисто с цепи сорвалась! Я уже и так, я и сяк. И уговорами, и скандалами ничего не помогало. Учиться не хочет. Хочет тряпок красивых и мальчиков. Всё. А где я ей тех тряпок красивых возьму? И на какие шиши? «Я, говорит мне, так, как ты, жить не буду! Я красивая, меня мужчины любят, я буду с них деньги брать, и всё себе на это покупать! И я буду богатая!» Обогатилась, ничего не скажешь Я же, если б знала вовремя, что она беременная на аборт бы потащила. Да я ещё в трёх местах прибираюсь, а этой дома никогда нет. Так что когда заметила, было уже слишком поздно тяжело и горько вздохнула она в ответ на увещевания Иосифа Эммануиловича. С неё как с гуся вода, сами видите. Не смогу я в «дочки-матери» по новой играть, сил уж нет, извините меня, доктор
Мне одной-то «простигосподи» по самое горло хватает, устала я страшно! Она с тринадцати лет, доктор, этим самым в полный рост занимается. В папашу она своего такая уродилась. Тот ни одной юбки не пропускал, вообще ни одной, ни старой, ни молодой, ни красивой, ни кривой. Не важно ему было, лишь бы это дело Бросил меня, когда дочери два годика было. А я, вот, не уследила за ней. Если бы вы знали, доктор, какой она была красивой и хорошенькой маленькой девочкой! Ну ангел, не иначе! Волосики чистый лён. Глазищи огромные, голубые, носик, губки, щёчки куколка, а не ребёнок! Папаша-то, блядун, красавец был писаный. Я-то, дура, думала любит, раз на мне, такой страшненькой, женился, а потом оказалось, что ему всё равно какая у дырки морда. Он мне первый раз прямо на свадьбе изменил, да ни с кем-нибудь, а со свидетельницей, моей лучшей тогдашней подружкой. Женщина всхлипнула, утёрла глаза и продолжила: А доченька моя ласковая какая была хоть к ране прикладывай. Уж так меня обнимала-целовала-любила. «Мамочка, ты устала? Давай я тебе ножки поглажу!» Посуду любила мыть, такая хозяюшка была, лет в шесть нашла на полке набор открыток «Сто блюд из картошки». Знаете, такие наборы открыток выпускали, с одной стороны картинка красивая, на тарелке всё как в ресторане выложено, а с другой стороны рецепт? Так она из простой картошки такие кренделя научилась делать, что ой!.. В восемь лет такую штуку купила, спиральки из картошки выкручивать. Я ей: «А куда же всю остальную картошку? Это же только продукт переводить, накладно!» А она, птичка моя, смеётся, говорит: «Ничего и не переводить, мамочка! Из остальной картошки пюре!» Золото была, а не ребёнок. Уж я нарадоваться не могла А в тринадцать ну чисто с цепи сорвалась! Я уже и так, я и сяк. И уговорами, и скандалами ничего не помогало. Учиться не хочет. Хочет тряпок красивых и мальчиков. Всё. А где я ей тех тряпок красивых возьму? И на какие шиши? «Я, говорит мне, так, как ты, жить не буду! Я красивая, меня мужчины любят, я буду с них деньги брать, и всё себе на это покупать! И я буду богатая!» Обогатилась, ничего не скажешь Я же, если б знала вовремя, что она беременная на аборт бы потащила. Да я ещё в трёх местах прибираюсь, а этой дома никогда нет. Так что когда заметила, было уже слишком поздно тяжело и горько вздохнула она в ответ на увещевания Иосифа Эммануиловича. С неё как с гуся вода, сами видите. Не смогу я в «дочки-матери» по новой играть, сил уж нет, извините меня, доктор