Ну все, твори, не буду тебе мешать. А мне еще надо позвонить Лёльке и вдохновить ее, а то у нее опять в жизни полный застой. Не могу вынести, что у моей лучшей подруги застой. Она обязательно должна стать богатой и знаменитой, она же умница и этого так достойна!
Да-да, конечно, иди, Лёлька так нуждается в твоей поддержке! искренне поддерживал Григорий.
Спасибо, милый, что ты меня понимаешь и не обижаешься, растроганно прижимала его к груди Муза. Ты самый понимающий муж на свете, честное слово! Если бы я могла, я бы вдохновляла тебя каждую секунду, днем и ночью, без отпусков и перерывов на обед!
Что ты, что ты, тебе же тоже надо отдыхать, испуганно лепетал Григорий. Иди, конечно, иди, Лёлька же ждет!
Когда дверь кабинета закрывалась, Григорий без сил падал на диван и долго тупо глядел в потолок. После налетов Музы ему казалось, что его высосали до дна. Жизненной энергии оставалось только на то, чтобы дышать. Вдох-выдох, вдох-выдох Какое уж тут творчество! Он размышлял о том, хотелось бы ему стать богатым и знаменитым, и не мог найти ответа. Он уже давно перестал отличать, где желания Музы, а где его.
Чаще всего в присутствии Музы он вообще чувствовал себя маленьким мальчиком, на которого возлагаются Большие Надежды. Такие большие, что вынести их на себе просто невозможно (нечего и пытаться!), и они придавливают к дивану, как могильный камень. Но вот творить творить ему порою хотелось, это да. Не для того, чтобы стать богатым или знаменитым, а для себя, для души. И не каждую секунду, как требовала того Муза, а по вдохновению. Вот сейчас он отдышится, отдохнет, наберется сил, и тогда
За окном уже смеркалось, когда в форточку легонько постучали. Он кинулся, распахнул ее, и в комнату впорхнуло легкое, невесомое, почти невидимое создание в легком хитоне и с лирой в руках. Вместе с гостьей в комнату просочился легкий запах весенних цветов, ветра, дождя и далеких морей.
Привет! шепнуло летучее создание, взяв тихий аккорд на своем музыкальном инструменте. Музу ожидаем?
Ожидаем, ответил Григорий, против своей воли расплываясь в довольной улыбке. Давно ожидаем. Целый день и всю жизнь.
Его душа развернулась и затрепетала в предвкушении. Откуда ни возьмись, появились слова и образы, которые сразу стали сплетаться в причудливые узоры, укладываться в строки и четверостишия. Им нужно было срочно дать место на чистом бумажном листе.
Твоя не ворвется? осведомилась муза (такое уже случалось, и тогда музе приходилось срочно включать режим полной невидимости и неслышимости).
Нет, помотал головой Григорий, придвигая к себе стопку бумаги. Она сейчас с детьми занимается. Хорошо, что у нас их трое, и все шебутные и требуют внимания, а то бы мне вообще хана. Задушила бы своей заботой!
Не думай о плохом, посоветовала муза, аккуратно сложив крылья и устраиваясь на шкафу с книгами.
Может, все-таки в кресло? Или на диван? предложил он.
Нет-нет Спасибо. Ты же знаешь: нам, крылатым, внизу неуютно. Здесь, под потолком, привычнее.
Хорошо, согласился он.
Ну, тогда начнем! улыбнулась муза. Ты твори, а я тут тихонько посижу. Тебе сыграть что-нибудь?
Да, пожалуй, рассеянно согласился Григорий, хватая ручку. Он уже забыл о музе вдохновение накатило, творческий процесс пошел.
А муза, нисколько не обидевшись, тихонько наигрывала на лире простую мелодию и улыбалась. Ей было легко и хорошо, ведь это была ее работа давать без ожиданий, поддерживать без давления, вдохновлять, не требуя ни денег, ни славы. Просто сделать так, чтобы душа ушла в полет для этого и нужны музы
Примерно в то же самое время Лёлька по телефону доверия говорила невидимому дежурному психологу:
Понимаете, я не могу Музочке вот так в лоб сказать, чтобы она от меня отстала Она ведь моя лучшая подруга, и я знаю, что она из лучших побуждений. Она хочет меня вдохновить, чтобы я стала богатой и знаменитой, только я сама не знаю, хочу ли я этого. Наверное, да, но когда на меня давят, у меня внутри все сопротивляется. И прямо хочется спросить: «А ты сама-то что? Может, сначала ты станешь, покажешь пример, а я уж, глядя на тебя, как-нибудь подтянусь? Или не подтянусь» Но я молчу, потому что она расстроится и обидится, а подругу терять не хочется. Как же быть?
И примерно в то же время Муза, уложив детей, сидела, закутавшись в плед, и огорченно размышляла: «Почему же у меня ничего не получается? Почему Лёлька и Григорий никак не раскрывают крылья в полную мощь, не поднимаются ввысь, не достигают вершин? Наверное, я мало сил вкладываю, думала она, не все делаю, чтобы их по-настоящему вдохновить. Получается, я нерадивая муза. Нужно получше постараться! Да-да, приложить усилия! И рано или поздно у них все получится, и они станут богатыми и знаменитыми. И тогда в лучах их славы смогу погреться и я, их верная Муза».
Остановка четырнадцатая
Мертвая точка
Ох, как же, оказывается, много причин, почему женщины остаются одинокими! подивилась Маша. Порой просто руки опускаются и надежда пропадает.
Ни в коем случае не стоит этого делать! всполошилась Звезда. Даже и не думай. Иначе вот попадешь на Мертвую Точку не обрадуешься.