Широкоплечий красавец Алан спилил ножом верхушку молодого кокосового ореха, передал его астроному и принялся вскрывать второй.
— Ну а всё-таки… — молвил он, обращаясь к Андрею. — С чего вдруг такая откровенность?
— Я же сказал: выпить хочу!
— То есть всё, что ты нам сейчас сообщил, стоит ровно двести граммов разведённого спирта?
— Да! — буркнул Андрей, принимая кружку из волосатых ручищ Марека.
— Ваше здоровьичко! — Картограф учтиво приподнял свою кружку. Чокаться, однако, не стал.
Вопреки кавказскому происхождению, разбойничьей внешности и леденящим душу замыслам, лингвист Алан был интеллигент до мозга костей. Он подождал, пока пьющие закусят, и лишь после этого продолжил дознание:
— Откуда тебе стало известно насчёт заложника?
— Случайно подслушал.
— И стукнул Игорьку, — как бы про себя отметил Алан.
— Хотел стукнуть, — согласился Андрей.
— Но остановила совесть, — всё так же тихонько молвил Алан.
— Нет, — сказал Андрей. — Не остановила…
Воистину говорить правду было легко и приятно. Давно уже Андрей не чувствовал себя так хорошо. Чего терять-то? В худшем случае — убьют. В лучшем — нальют ещё.
— А что тогда остановило?
— Ничего. Игорёк слушать не захотел.
— По-моему, он провокатор, ребята, — заметил Марек.
Астроном молчал, серые глаза за стёклами очков испуганно постреливали.
— В чём смысл провокации? — осведомился Алан. — Я имею в виду — данной провокации.
— Втереться к нам и стучать потом Сом Сомычу!
Спирт прошёл по жилочкам, ударил в голову.
— Не, ребят, — осклабившись, сказал Андрей. — Вот на это даже не рассчитывайте… Втираться я к вам не намерен. Выпили — и разбежались.
— То есть дело наше — безнадёжное?
— Я же говорю, провокатор, — сказал Марек. — Запугать хочет. Или цену набивает.
Лингвист Алан его как бы не услышал. Он ждал, что ответит Андрей. А тот не спеша закусывал. Ему уже было хорошо.
— Ну, прорвались вы на ту сторону, — прожевав, лениво молвил он. — С боем. Или там, я не знаю, с заложником. И куда потом? В правоохранительные органы?.. Ребя-ата! Там же Россия! Россия, а не Полинезия! Ну вот представьте на секунду: о лазейке пронюхало государство. И что оно делает? Причём немедленно… Оно эту лазейку за-се-кре-чи-ва-ет… Наглухо! И нас вместе с ней. Это в лучшем случае, учтите! А то по уличной катастрофе на рыло — и все дела.
— А если шум поднять? — с надеждой спросил астроном.
— Любая психушка к вашим услугам, — глумливо заверил его Андрей. — Не, влипли вы, ребята, влипли! Да и я тоже… Нас же никто контракт подписывать не заставлял! Есть такая штука — осознанная необходимость называется…
Алан внимательно разглядывал собеседника. Судя по всему, наружность Андрея его малость озадачивала. Этакий простачок: выпуклый иконный лобик, дурашливо отвешенная нижняя губа, голубенькие горестно округлённые глазки. Вдобавок не будем забывать, что он был правой рукой Игорька.
Может, и впрямь провокатор?
— Чёрт тебя знает! — искренне сказал он наконец. — То ли ты шибко умный, то ли кого-то шибко умного наслушался.
Андрей обиделся и молча ткнул кружку Мареку. Тот так же молча её наполнил. Выпить, однако, было не суждено — ожило, захрипело переговорное устройство:
— Сувенир, ответьте Герреро.