Объяснения, взятые из социобиологии и эволюционной психологии, не вызывают сомнений. Человек действительно имеет глубоко укоренившуюся склонность к установке границ или размеров своей группы, к тому, чтобы идентифицировать себя с ней, ценить ее членов и относиться настороженно или враждебно к другим группам. Однако такие биологические объяснения имеют свои ограничения. Во-первых, они не учитывают контуры, глубину или непостоянство различий внутри группы и между группами. (Вспомните, как менялись отношения между Британией и Францией за десятилетия и за века.) Во-вторых, люди в течение жизни одновременно демонстрируют агрессивное/враждебное и альтруистическое/дружественное поведение; и любому отношению к другой группе можно со временем найти рациональное объяснение. Наконец, даже если существует биологическая основа дихотомии, стереотипного поведения или предвзятости, то люди в каждом поколении должны пытаться справиться с этими склонностями, приглушить или преодолеть их. (Ваша реакция на термин «космополит» проиллюстрирует ваше отношение к данному вопросу.) На самом деле невозможно было бы объяснить мирные тенденции последних лет в таких регионах, как Северная Ирландия и Южная Африка, если бы вражда между группами католиками и протестантами, цветными и белыми была действительно непримиримой.
Сегодня все по-другому
Сегодня все по-другому
С возникновением оружия массового уничтожения, в первую очередь ядерного, взаимоотношения между группами людей перешли определенную черту. В прошлом худшим исходом обрядовых войн являлось истребление враждебной группы. Как показывают недавние события в Судане, Руанде и бывшей Югославии, концепция, обозначаемая словом геноцид, стара, как Библия. Сегодня война не знает ограничений. Менее чем за сто лет мы пережили две войны, в которые был вовлечен почти весь земной шар. У нас есть ядерное, биологическое и химическое оружие, которое не знает границ и в худшем случае способно сделать мир необитаемым. Удивительно, что до сих пор такое оружие использовалось лишь изредка. Поэтому требуется невероятный оптимизм, чтобы верить в то, что нам удастся избежать военного конфликта, угрожающего всему миру.
Поставить войну и оружие вне закона благородная идея, однако ее вряд ли можно реализовать. Группы не доверяют друг другу и, как следствие, постоянно нарушают свои обязательства. Вероятно, в основе подобного недоверия лежит просто здравый смысл, подсказывающий, что противникам, обещающим слишком много, верить не стоит. (Когда я был молод, одного слова Мюнхен[45] хватало, чтобы выразить скептическое отношение к обещаниям мировых лидеров сохранить мир.) Для отдельных людей и групп заменой войнам может стать конкуренция от коммерческой до спортивной. Однако идея о том, что страны будут хвастаться своими футбольными победами или сетью ресторанов McDonalds, и это поможет избежать войн, наивна. Поэтому единственно возможный путь к прогрессу изобретение специальных «антиагрессивных» пилюль либо всеобщее удаление клеток мозга или генов, поддерживающих агрессивное поведение. И здесь ключевую роль вновь играет образование.
Уважение к окружающим: разумная цель
К чему следует стремиться в мире, состоящем из нескольких сотен стран, где тысячи групп говорят на множестве языков, где живет более 6 миллиардов человек? Очевидно, что сегодня выстроить стены, которые изолируют одну группу от другой, уже не удастся. Мы, homo sapiens, должны как-то научиться жить на соседних территориях и одной планете не ненавидя и не убивая друг друга, не поддаваясь на расистские провокации, даже если наша группа в данный период времени в чем-то превосходит другую. Сейчас часто говорят о нехватке толерантности, и, пожалуй, ее обретение это все, на что мы можем надеяться. Оптимисты же более романтичны. Так, накануне Второй мировой войны поэт Уистен Хью Оден заявил: «Мы должны полюбить друг друга или умереть»[46].
Я предпочитаю концепцию уважения. Вместо того чтобы игнорировать различия, воодушевляться ими, пытаться уничтожить их с помощью любви или ненависти, я призываю людей принимать различия, учиться жить с ними, ценить тех, кто отличается от нас.
Как люди учатся уважению
Даже в первый год жизни в человека можно заложить основу для уважения к окружающим. Малыши в яслях видят или слышат, что другим детям плохо, и выражают солидарность плачем. Психологи объясняют такое поведение зарождающейся самоидентификацией и возникновением эмоционального отклика. Обычно маленькие дети, столкнувшись с чьей-то болью, ведут себя активно. Они успокаивают расстроенного сверстника дают ему игрушку, зовут поиграть вместе.
К сожалению, порой их реакции далеки от сочувствия. Дети отнимают друг у друга игрушки, дразнят друг друга, дерутся, отвергают кого-то одного («ты еще маленький») или целую группу («этот угол только для мальчиков»). В патологических случаях ребенок не просто эгоистичен, он стремится нанести другому физический вред. Способность выделять одну группу по отношению к другим также проявляется задолго до школьного возраста: дети трех-четырех лет выявляют различия между отдельными людьми или группами по цвету кожи, полу, языку, стилю одежды, месту жительства, и, возможно, даже этническому признаку. Даже в первые месяцы жизни младенцы предпочитают видеть лица своей расы но, что показательно, не в тех случаях, когда они живут в окружении людей с разным цветом кожи[47].