Видите ли, мистер Лариби, небольшие группы представителей отдельных культур
Низкий и хорошо поставленный голос лился неутомимо. А затем почти незаметно со стороны ее правая рука начала двигаться.
Как сказал бы всеми уважаемый Эмерсон
Я наблюдал за происходившим в немом изумлении. Ее пальцы уже почти касались цепочки. А затем без малейшего изменения в исполненной достоинства позе, без кратчайшего перерыва в монологе мисс Пауэлл в одно мгновение вытащила часы из кармашка и с чисто женским изяществом сунула их под одну из диванных подушек.
Лариби ничего не заметил. Все было проделано элегантно и в течение буквально доли секунды великолепная работа высококлассного карманника. Мое мнение о мисс Пауэлл сразу же изменилось в лучшую сторону.
Это замечательное начинание, мистер Лариби. Уверена, оно вас заинтересует.
Но Лариби уже откровенно демонстрировал отсутствие малейшего интереса к самым замечательным начинаниям. Им, казалось, владело одно желание вернуться на танцплощадку поближе к мисс Браш. А единственным способом сделать это было пригласить на танец мисс Пауэлл. Та приняла приглашение с удивительной охотой, и они отплыли от меня, похожие со стороны на самую заурядную семейную пару, несчастливую в браке. Но хищный блеск никуда не делся из глаз старой девы из Бостона. Я решил, что она уже определенно строит планы поработать над бриллиантовыми запонками своего партнера.
Когда они отошли подальше, я сунул руку под подушку дивана. Часы лежали там. Но не в одиночестве. Пространство под подушкой стало тайником для целого набора сокровищ. Там я обнаружил рулон бинта, пару ножниц, початую склянку с йодом и больничный термометр. Мисс Пауэлл, как озабоченная состоянием своего здоровья белка, делала на зиму медицинские запасы.
Часы я сунул себе в карман, собираясь вернуть их Лариби лично. Но оказался в затруднении, размышляя, как поступить со всем остальным. Беспомощно оглядел помещение, и мое внимание привлекла миссис Фогарти.
Я хочу, чтобы вы кое на что взглянули, сказал я, пригласив ее к дивану.
Ночная сиделка закатала рукава вечернего платья, как привыкла поступать с рукавами своей рабочей одежды.
Бедная мисс Пауэлл, зашептала она взволнованно. Она уже почти оправилась от своей болезни и, пожалуйте, снова взялась за воровство. А ведь какой интеллигентный человек!
Ничего не скажу относительно интеллекта, заметил я, но ее пальчики стоят миллион долларов. Клептомания таков ее диагноз, как полагаю?
Миссис Фогарти лишь кивнула, но не удостоила меня словесным ответом. Этот небольшой инцидент встревожил ее сильнее, чем я ожидал. Она собрала содержимое «клада» и показала его стоявшему неподалеку доктору Стивенсу. Я слышал, как она сказала ему:
Вот некоторые вещи, пропавшие из вашего кабинета, доктор. Не хватает только еще пары бинтов и секундомера.
Жизнерадостное лицо Стивенса помрачнело. Пробормотав что-то о разнице между профессиями врача и сыщика, он поспешил покинуть зал.
Несколько минут спустя с танцплощадки вернулся Лариби, но уже в одиночестве. Я поздравил его со счастливым избавлением от навязчивой мисс Пауэлл, но он оставался озабоченным и заметно нервничал. Когда он садился рядом со мной, я заметил, насколько необычайно бледным выглядело его лицо. Внезапно, словно ему необходимо было на что-то решиться, он произнес очень тихо и серьезно:
Мистер Дулут, если я задам вам один странный вопрос, вы ведь не сочтете меня сразу сумасшедшим, правда?
Между пациентами лечебницы установилось неписаное правило считать друг друга совершенно нормальными людьми. Я вежливо поинтересовался, в чем суть вопроса, подумав, что речь пойдет о часах, и уже приготовился достать их, когда он добавил:
Скажите, вы тоже слышите или же нет тихое и очень быстрое тиканье, похожее
Он осекся. Я знал, что он имел в виду звук биржевого тикера, но не мог заставить себя вымолвить название. На мгновение я даже подумал, что он снова оказался во власти своей иллюзии, но сразу понял свою ошибку. Потому что действительно тоже совершенно отчетливо услышал этот звук гораздо более быстрый, чем ход обычных часов. И источник находился где-то в области левого кармана пиджака Лариби.
Да, мне это тоже слышно, ответил я, причем с не меньшим удивлением, чем его собственное. Суньте руку в левый карман пиджака.
Неуверенно дрожавшими пальцами Лариби полез в карман и извлек из него круглый металлический предмет, в котором я немедленно узнал одно из приспособлений доктора Стивенса. Он использовал его для измерения пульса, кровяного давления и прочих процедур. Это был, несомненно, тот самый медицинский секундомер, о пропаже которого упомянула миссис Фогарти.
Он тикал очень быстро, и странным образом этот звук тоже вернул мне воспоминания о панике на бирже в 1929 году.
Всего лишь секундомер, едва слышно пробормотал Лариби. Это простой секундомер. Затем он повернулся ко мне и резко спросил: Но каким же образом он попал ко мне в карман?
Вероятно, кто-то обменял его вот на это, ответил я, подавая ему часы.
Он в изумлении на них уставился, а потом забрал у меня часы с полной сострадания улыбкой. Вероятно, он подумал, что как раз я гораздо ближе к безумию, чем ему представлялось. Когда он ощупывал холодную платину часов, я заметил на его лице выражение почти полного блаженства.