Здесь все имеет смысл, женщины здесь не плачут, смерть не страшна, потому что временна, а все проблемы можно решить, умело нажимая несколько нужных клавиш. Как жаль, что мы с птичкой существуем только по эту, а отнюдь не по ту сторону экрана.
Я вздохнул.
— Жанна Сергеевна, — произнес я ласково. — Ну, пожалуйста, не плачьте. Лучше выпейте-ка глоток-другой. — Я налил птичке из бутылки чуть на донышко граненого стакана и не отставал, пока Жанна Сергеевна меня не послушалась. — Вот молодец, — сказал я, снова наливая в стакан чуть-чуть спиртного. — Ну, и еще немножко. За маму, за папу, за Якова Семеновича…
Бутылку этой настойки я конфисковал в здешнем стенном шкафу. Вместо рюмок пришлось использовать граненые стаканы — других емкостей я не нашел.
Птичка покорно выпила и за Якова Семеновича. Глаза у нее еще были красные, но потихоньку она отходила. Слава Богу. Наталья бы на ее месте закатила воплей часа на полтора, причем главным виновником всех ее бед непременно оказался бы ваш покорный слуга. Птичка вела себя достойно.
— Это я, я во всем виновата, — горестно проговорила она, глядя в пустой стакан. — Я поверила жуликам и вас втянула… Конечно, они меня обманули Выманили деньги и наврали с три короба.
— С-с-скоты! — протянул я с чувством, пробуя и сам наконец конфискованную настойку. Вкус был терпкий, но не без приятности.
— Яшенька, ты на меня не сердишься? — тихонько спросила Жанна Сергеевна, подняв глаза от стакана. — Честное слово, я была в полной уверенности… — Она протянула руку к бутылке и чуть не опрокинула ее на клавиатуру компьютера. Я с трудом успел подхватить бутылку и, видимо, задел мимоходом какую-то клавишу. Ровненькие строчки головоломки на экране поехали куда-то вбок. Конечно же, колонки сокращений и цифр не имели никакого отношения к украденному у птички роману «Второе лицо». Даже самый крутой постмодернист не додумался бы начать свое произведение вот так:
Крм-37 О.Д.
Плкт-30 О.Д.
Крс-15 В.Ш.
Явр-17 М.Ш.
Лгв-21 О.Д.
И так далее.
Всего в колонке было строк пятьдесят — семьдесят, а то и все сто. Как видно, «Меркурий» все-таки страховал свои коммерческие тайны от непрошеного взгляда. Это было разумно, учитывая надежность сейфа. Что означали все эти таинственные сокращения, я не знал и, честно говоря, знать не хотел. Мы и так уже с дорогой госпожой Володиной по уши вляпались в чужие дела. Хватит. Если побыстрее все вернуть на место, у нас есть маленькая вероятность остаться в живых. Авось слон поймет, что муравей не посягает на его коммерческие секреты…
— В общем, так, Жанна Сергеевна, — проговорил я, видя, что птичка уже окончательно пришла в себя. — Мы с вами сделали, что смогли. Ну, не получилось. Бывает. Поскольку вышла осечка, никакой платы я с вас не возьму. Вы ведь тоже меня выручили, предоставили мне убежище. Сегодня же я отошлю им обратно дискету, от греха подальше, и мы…
— Подожди-ка, Яшенька. — Птичка поглядела на меня с каким-то странным выражением лица. Я сразу же испугался. Азартные огоньки, вдруг вспыхнувшие в ее глазах, вызвали у меня самые нехорошие предчувствия. Я неожиданно понял, что птичка вовсе не собирается идти на попятную и отступать от своего сумасшедшего плана. Так и оказалось. Жанна Сергеевна выщелкнула обратно злополучную дискету, взяла ее двумя пальчиками и с торжеством сказала:
— Я все придумала, Яшенька! Мы все-таки вернем моего Макдональда!
— Каким это образом? — поинтересовался я, искренне надеясь, что птичка в детстве не любила читать зарубежные детективы и что они ее с тех пор глубоко не перепахали.
Но в этом-то я как раз и ошибся.
— Ченч, — радостно проговорила птичка. — Произведем обмен.
Я ужаснулся Разумеется, мысленно.
— Жанна Сергеевна, — печально сказал я.