Янис не слышал, как сидевший рядом с председателем человек в штатском сказал, что никаких отсрочек для такого контингента, как Пульпе не предусмотрено, и что такая инициатива может не понравиться городскому военкому. А вот ответ Янис расслышал хорошо.
Сын за отца не отвечает, а на счет матери ничего товарищ Сталин не говорил!
Потом мужчина еще что-то добавил, но Янис уже закрыл дверь, очутившись в шумном коридоре районного военкомата. И вот уже третий месяц он жил один в комнате коммуналки на Звенигородской улице.
По случаю десятилетия со дня образования фабрики в Доме культуры работников хлебопекарной промышленности еще в середине ноября должно было состояться торжественное собрание. По такому случаю всем фабричным передовикам загодя вручили пригласительные билеты, строго предупредив об обязательной явке. Пульпе к их числу себя не причислял и не удивился, когда не удостоился такого внимания от начальства. Однако, мероприятие незадолго до начала отменили. Причины такого решения потом назывались разные, но большинство работников склонялось к тому, что приглашенный на собрание товарищ Жданов, приехать не смог. Торжественную речь, в которой Первый секретарь Ленинградского обкома и горкома ВКП (б) упоминался не реже, чем товарищ Сталин, переписывать не стали, решив назначить с ним другой день для проведения собрания. В итоге день согласовывали дважды. Сначала перенесли на конец месяца. Но и тогда что-то не получилось. Наконец, перед фабричной проходной, появилось объявление с новой датой проведения торжественного мероприятия.
«В пятницу 15 декабря в 7 часов вечера в ДК работников союза хлебопекарной промышленности (на ул. Правды) состоится торжественное собрание, посвященное 10-й годовщине нашей фабрики. По окончании концерт. Просьба, кому вручены пригласительные билеты, не опаздывать. Явка обязательна, прочитал Янис, выйдя после работы за ворота фабрики». Машинально посчитав, что до назначенного дня осталась неделя, он пошел домой.
«В пятницу 15 декабря в 7 часов вечера в ДК работников союза хлебопекарной промышленности (на ул. Правды) состоится торжественное собрание, посвященное 10-й годовщине нашей фабрики. По окончании концерт. Просьба, кому вручены пригласительные билеты, не опаздывать. Явка обязательна, прочитал Янис, выйдя после работы за ворота фабрики». Машинально посчитав, что до назначенного дня осталась неделя, он пошел домой.
Не расстраивайся! Когда-нибудь и тебя туда пригласят, раздался сзади голос Ульяны Паниной. А у меня день рождения как раз будет. Я тебя приглашаю. Подарок не обязателен. Мама немного побудет и на собрание уйдет. Я патефон принесу, добавила девушка, когда тот повернулся.
Спасибо. Я помню, равнодушно ответил Пульпе.
Я домой, а ты? оставив без внимания его ответ, спросила девушка.
Погода хорошая. Наконец-то настоящая зима пришла. Хотел прогуляться, слукавил Янис. Ну, пошли, провожу, а то на улицах сейчас темно и неспокойно. В городе затемнение требуют и хулиганы распоясались.
Из-за войны?
Ну, да. А из-за чего же еще.
Хорошо, пошли.
А ты чего тут делаешь? Да еще так поздно.
К матери забегала, ужин отнесла. Она на вторую смену осталась. У них на работе аврал. Днем военное обмундирование стали шить. И обычную одежду никто не отменял. Вот, вечерами и наверстывают. Говорит, работы столько, что хоть домой не уходи.
Ульяна хрупкая с бледным лицом девочка в этом году пошла в девятый класс. Мечтая с раннего детства стать врачом, она при малейшей возможности бегала в библиотеку, где часами просиживала за медицинской литературой. В раннем возрасте часто болела, свидетелем чего был и Янис. Возможно, это сказалось на ее увлечении медициной и наложило свой отпечаток на ее дальнейшую судьбу. Ульяна хотела выучиться, чтобы лечить детей. Ей даже каким-то образом в эти летние каникулы удалось устроиться санитаркой в детскую больницу, где отработала больше месяца.
Понятное дело, протянул Янис. А про военный заказ не треплись с кем ни попадя. Дело государственное. Слышала о шпионах?
Ну, да, слышала. И в газете писали недавно, понизив голос, проговорила Ульяна.
То-то!
А чего собрание у Пищевиков в клубе? У вас же свой есть, в свою очередь поинтересовалась девушка.
Не знаю. Меня никто ни туда, ни туда не приглашал. Не моя, видать, очередь, сухо ответил юноша.
Наверное, там мест в зале больше. У Жданова знаешь, сколько охраны Их же тоже всех посадить куда-то нужно.
Посадить. Всех посадить, задумчиво произнес Янис.
С недавних пор некоторые слова вызывали в нем совершенно иные ассоциации: прошлое пока никак не отпускало его.
Что? переспросила девушка.
Ну, ты идешь или нет?
А, может, и правда прогуляться? Вон, какой снежок выпал, повеселела Ульяна.
Панина, не приставай. Домой идем, сухо возразил Янис.
Ну, Янь. Ну, пожалуйста, жалобно проговорила девчонка. Ну, давай погуляем. Ну, посмотри, одни ваши кругом, фабричные. Чего нам сделается
Подрастешь, нагуляешься еще. И я сколько раз говорил, чтобы не называла меня Яней
Ну, Янис, не унималась Ульяна.
Пульпе остановился и строго посмотрел на девчонку. Та в свою очередь сделала умоляющее выражение лица и захлопала хитрыми глазками. А тот покачал головой, стянул с шеи шарф и протянул Ульяне.