Воскресенье, 04.04.1999
С 06.00 до 12.00 я был на дежурстве. В 9.30 мы получили команду о снятии с готовности, и сразу начали перевод техники в транспортное положение. Прошедшей ночью смена Дани работала по двум целям. Групповая цель на дальности 15 километров и одиночная на дальности 8 километров. Искали 23 раза, но не обнаружили. Нужно разобраться, почему. Оператор П-18 сержант Любенкович наблюдал их на экране РЛС, а майор Дотлич и капитан Голубович говорят, что на экране СНР цель была очень маленькая, как точка. Разве возможны такие большие потери сигнала в кабеле? Любенковичу необходимо выделить в помощь ещё одного человека.
Ночью Дани вместо себя на дежурство послал майора Дотлича, помощника командира по тылу. Поведение Дани стало другим, он изменился.
Вчера, когда я был у управляющего кооперативом Жики, он мне рассказал о том, что Дани говорил ему, что на днях станет полковником. Так вот оно что! Поэтому и изменение в поведении. Новому знакомому он сообщил новость, а от своих ближайших соратников скрывает. В чём причина? Случайность? Может быть. Наиболее вероятно это потому, что он человек генерала Биги. Наверное, Бига рассказал ему об этом, когда приезжала русская делегация.
При переводе СНР операторы Тиосавлевич и Волф отключили все кабели, кроме кабеля передатчика команд. При опускании антенны УНВ опорной осью повредили кабель. Сержант Тиославльевич с несколькими солдатами должен отправиться в Яково за резервным кабелем. А майор Дотлич с водителем Лукичем на Ниве отправились к подполковнику Джевичу, чтобы снять кабель с резервного фонда.
Майор Янко Алексич из штаба Бригады сообщил, что приедет в наш дивизион, чтобы посмотреть на повреждение. Ночью, когда я вернулся с техники, у нас была милиция. Обсуждали, как действовать при налёте авиации, мероприятия по сохранению скрытности дивизиона и организацию прочёсывания местности по поиску радиомаячков НАТО.
По возвращении в лагерь около 11.30, на кровати я обнаружил две сумки, наполненные нижним бельём. Это местные жители собрали деньги и купили для армии. Акцию организовала младшая дочь Жики. Нас исключительно хорошо принимали. Старший сержант 1 класса Милан Барвалац принёс паёк сигарет за последние шесть дней каждому по три пачки.
Разговаривал по телефону с Данкой. Она мне сообщила: Сегодня ночью разбили теплоцентр в Блоке 70а Белграда, а значит и резервуары с топливом. Это было ужасно. У кого не были открыты дверь или окна, побило стёкла.
Поручик Црнобрня передал мне сообщение, что Дотлич должен связаться с Терзичем по поводу суточных для расчёта за 2431 марта. Я дал номер телефона Терзича курьеру солдату Косте, когда он вернулся от подполковника Джевича.
В дивизион прибыл доброволец Йовица Йовичин из Румы. Дани написал подтверждение, что мы в нём нуждаемся, и сказал, что он должен обратиться в военкомат Сремской Митровици или Румы с просьбой о распределении к нам.
Утром около 6.30 мне позвонил Дани и сказал, чтобы я сообщил полковнику Станковичу о НАТО-вском радиомаяке, который нашли рядом с нашей позицией. Станкович потребовал, чтобы с ним связался Дани. Я передал это Дани, и они, наверное, созвонились.
Послал сообщение на пейджер Пошарацу, чтобы он поехал в Огар и забрал кабели.
Живан Йованович из деревни Буджановци видел старт и падение какой-то ракеты. Надо послать кого-то из ракетчиков и посмотреть номер ракеты. По возвращении из разведки около 12.15 Дани сказал, что ракета почти целая. По пути он встретил майора Поповича из 250 бригады ПВО. Устно он передал распоряжение: Идёте обратно в район деревни Прхово.
Я приказал командиру батареи наведения ракет впредь держать под контролем действия личного состава и не допускать ошибок, связанных с человеческим фактором.
Технику в боевое положение в районе деревни Прхово мы перевели около 20.00. На дежурстве до 24.00 осталась боевая смена Дани. Техника исправна. В помощь нам на РЛС П-18 назначены майор Попович и капитан Вучкович. Нас известили о начале налёта крылатых ракет и самолётов. Сообщили, что в воздухе примерно 5060 крылатых ракет. Это вряд ли. Предполагаю, что любой сигнал шума на экране они воспринимают как крылатую ракету.
Понедельник, 05.04.1999
С 0.00 до 8.00 я на дежурстве со своей сменой. В 1.00 Станкович приказал поднять высокое напряжение на передатчике команд и быть в готовности, потому что запущены крылатые ракеты. В 2.00 начался массированный налёт авиации. Неразумно снова работать на прежней позиции. А накануне смена Дани около 45 секунд искала крылатые ракеты и вертолёты. Ничего не нашли. Когда кто-нибудь там, наверху, на командном пункте Бригады поймёт, что на нижней границе системы невозможно обнаружить цель, которая летит на высоте 100 метров? Что делают Праги, Бофорсы, Стрелы на пути полёта крылатых ракет, которые летят над руслами рек, вдоль шоссе, над железными дорогами? Дани сказал, что из-за этого тоже поругался со Станковичем. Мы себя обнаруживаем.
Они знали, что мы находимся здесь, и одно время около зоны поражения на дальности 2022 километров находилось около десятка целей на разных азимутах. Мы реагировали спокойно. Мы ждали, пока кто-то войдёт в зону поражения. Они выманивали нас, как рыба дёргает поплавок, и ждали, когда мы себя обнаружим излучением СНР. На большой дальности (3035 километров) появилась отметка новой цели. Пусковые установки в постоянной готовности и есть опасность остаться без ракет.