Он заночевал прямо в летательном аппарате Сны уже давно были управляемыми, и Дионис размышлял: «Очевидно, это поле, специально-ограничивающее пространство. Источник и природа неясны, свойства тоже. Спускающиеся от неоновой точки синусоидальные импульсы разные по качеству. Поле преодолимое, но не всем, на погоду планеты влияет мало, хотя как сказать.»
Утром парень проснулся в кромешной тьме. Оказалось, его в летательном аппарате завалило снегом на полметра. Дио включил остывший двигатель и легко выпрыгнул из-под фиолетового покрывала: воздух серебрился, лучики Азиатки ласково прогревали тело взбодрившегося пилота и корпус ракетоплана, а с веток кустов и кустиков капали сиреневые дождики.
Дионис не спеша облетал сопки, прозрачные ледяные величественные озёра и густые невысокие леса бесконечные фиолетовые пейзажи и картины, где цветными вспышками часто встречались яркие помпезные птицы и тысячи зайцев. Ничего необычного увидеть не удалось, единственное, старая дорога неожиданно оборвалась, правда, и тогда Дионис решил выбираться из странного конуса. Хотелось облететь остальную часть Панемы, усилить складывающееся мнение при взгляде со стороны.
Он без труда выбрался из Трюфеля и выправил курс на юг. Белые зайцы сопровождали его низколетящий кораблик. При приближении к экватору становилось теплее, поперечная горная гряда отсекла любопытный экскорт, и Дио окунулся в плотный, но прозрачный океан мелких брызг от ударов морских волн о многочисленные островки, большие и малые, наполненные галдящими разновеликими пернатыми Южный, изрезанный длинными бухтами и реками, материк соединялся узким перешейком с северной твердыней, и на юге царило лето.
Дионис не спеша облетал сопки, прозрачные ледяные величественные озёра и густые невысокие леса бесконечные фиолетовые пейзажи и картины, где цветными вспышками часто встречались яркие помпезные птицы и тысячи зайцев. Ничего необычного увидеть не удалось, единственное, старая дорога неожиданно оборвалась, правда, и тогда Дионис решил выбираться из странного конуса. Хотелось облететь остальную часть Панемы, усилить складывающееся мнение при взгляде со стороны.
Он без труда выбрался из Трюфеля и выправил курс на юг. Белые зайцы сопровождали его низколетящий кораблик. При приближении к экватору становилось теплее, поперечная горная гряда отсекла любопытный экскорт, и Дио окунулся в плотный, но прозрачный океан мелких брызг от ударов морских волн о многочисленные островки, большие и малые, наполненные галдящими разновеликими пернатыми Южный, изрезанный длинными бухтами и реками, материк соединялся узким перешейком с северной твердыней, и на юге царило лето.
На юге стояла жара, но не облегчение экипировки увлекало исследователя, а то, что зайцы образовывали разумные, структуированные племена и сообщества. Одни охраняли зайчат, кормили и воспитывали, другие собирали местные морковь и капусту, третьи, крупные и зубастые, подгоняли слабых и более мелких. Среди них встречались и фиолетовые. Самые же жирные и откормленные заюги лежали в тени, изредка требуя к себе явно господского внимания. Зарождались зависимости (кто сильней, у того больше прав) и общинно-племенные отношения. Материальные, вещественно-физические силы преобладали. Пролетая в режиме «не обнаружения» над одним таким племенем, Дио сначала ослеп на мгновение от светового зайчика, а потом увидел фиолетовое озеро. «Опять конус!» удивился он, не веря глазам, взглянул на приборы и остановился, зависнув точно над огромным зайцем размером с земного телёнка, пристроившимся у основания прозрачного Трюфеля. Это очевидно был вожак. Рядом с ним под ягодным кустом ровными рядками лежали различные продукты. Заюга лениво, но смачно грыз морковь и, не доедая, бесцеремонно-нагло бросал кочерыжки за спину, внутрь работающего конуса, за стеной которого на расстоянии метров десяти жались друг к другу, боясь приблизиться, около десяти худых фиолетовых зайчат Конус был раз в сто меньше северного аналога, и здесь не было фиолетового снега, но все зайцы внутри и вода отражали этот свет» Два сине-алых колпака. Занятно!», ухмыльнулся Дионис и скинул вниз протухший с вечера обед на лежащего заячьего монстра.
Вмешиваться в эволюцию чужих цивилизаций запрещено по утверждённым вселенским законам. Дио не нарушал их он просто шалил. Ему не раз встречались иные формы сознания. Здесь произошло внешнее воздействие. Это раз. В некоторые животные души переселились человеческие, потерявшие по той или иной причине свои оставленные неизжитые тела. Это два. Силы извне божественные или высшей цивилизации. Второе явление характеризуется потерей качества разума, потому что физическая материя имеет сильную тёмную сторону, ведущую к помутнению. Души, долго кочующие без телесной оболочки, забывали дорогу к родным клеткам и вынуждены были воплощаться в живые «подручные» существа. В противном случае их ждал неизбежный распад. Случившиеся действия явились необходимыми и достаточными условиями зарождения новой цивилизации, как ни смешно, Заячьей разумной.
Дионис облетел и просканировал приборами ракетоплана меньший конус. Казалось, разница была только в размерах, но сомневаться было главным принципом в работе, а Дио допускал всякое. Он решил доложить в Центр астронавтики им. К. Э. Циолковского (в «Цацку» «Цацкой» Сергей Павлович Королёв называл первую ядерную боеголовку на свою «семёрку» Прим. автора) о найденном феномене. Впоследствии открытые Дионисом конуса были обнаружены в различных уголках Млечного Пути, а также на Андромеде и в других галактиках. Их встречали крайне редко, и толком никто не знал для чего они, кем и когда созданы. Один раз попался усечённый конус и раз в «трюфеле» оказалась целая планета (Дно было с зеркальным отражением). Цветовой окрас радовал художников и поэтов. Два конуса на одной планете кроме Диониса пока не нашёл никто. Назвали их Диоконами, и тридцатилетний парень очень гордился этим открытием, хотя и не подавал вида Он переслал отснятую информацию и продолжил наблюдения. Трава в конусе была ниже и имела коричневый оттенок. Зайцев насчитывалось гораздо меньше, чем на «воле». Через прозрачные стенки колпака просматривались ничем не примечательная гряда сопок, три озера с ручьями, лес и цветущие луга. Неоновый «фокус», однако, искрил сильнее, чем северный, но это могло быть связано с магнитосферной защитой самой планеты.