Если ты мне скажешь.
Джон кивнул. Вытер рот рукой и уставился на пол — все признаки, что он успокаивает нервы. Никогда Мэтью не видел, чтобы Джон был настолько не в своей тарелке, и одно это уже возбуждало его любопытство.
— Зову тебя на ужин, — сказал Джон, — и там тебе все расскажу. Скажем, в семь, в «Терновом кусте»?
— «Терновый куст»? Не самое мое любимое место.
— Там вкусно и дешево. И плачу я.
— А почему не сказать мне прямо сейчас?
— Потому что, — ответил Джон, — я каждый четверг ужинаю с Констанс и преподобным Уэйдом. И сегодня я бы особенно не хотел опаздывать.
— А чем сегодняшний день так выделяется из прочих?
— Тем, — ответил Джон, переведя дыхание глубоким вздохом, — что говорить с тобой мне нужно именно о преподобном. Констанс думает… думает, что…
Он замялся. Что-то такое, что он не мог заставить себя высказать.
— Что же она думает? — подтолкнул его Мэтью так же тихо.
Джон поднял глаза на Мэтью — запавшие, испуганные глаза.
— Она думает, что ее отец сходит с ума.
Эта фраза повисла в воздухе. На улице слышался женский голос — миссис Свей, живущая через два дома, звала своего сына Гидди к ужину. Лаяла собака, проскрипела проехавшая телега.
— Это еще не все, — продолжал Джон. — Есть вещи, которых она просто не понимает. Мне пора, Мэтью. Мне надо будет сидеть за столом, зная, что думает Констанс, и глядеть в лицо преподобного Уэйда и думать, что же я там вижу. Приходи, прошу тебя, в «Терновый куст» к семи. Тебе же все равно где-то поесть надо?
Мэтью собирался ужинать с семьей Стокли, но слова Джона меняли расклад. Разгульный «Терновый куст» был не тем заведением, которое бы Мэтью выбрал сам, но он понимал, что Джон Файв наверняка зовет его туда не только из-за кредита, хотя в этой таверне получить кредит было проще, чем в любой другой. Главное, что в «Терновом кусте» можно остаться незамеченным. Все внимание посетителей устремлено на игорные столы и разгуливающих проституток. И в это заведение точно не забредет ни преподобный Уэйд, ни кто-либо из его друзей.
— Ладно, — сказал Мэтью. — Раз ты так хочешь, в семь вечера в «Терновом кусте».
— Спасибо, Мэтью! — Джон хотел хлопнуть его по плечу, но увидел блеск нанесенной мази и сдержал руку. — Там и увидимся.
Мэтью поднял люк и выпустил гостя на лестницу.
Когда Джон Файв ушел, Мэтью стал раздумывать над его удивительными словами. «Сходит с ума»? И как же это проявляется?
«Мы вынуждены его оставить», — сказал Уэйд Вандерброкену над лежащим на улице трупом.
Шли они вместе или порознь? И если вместе, то куда?
«Давай по порядку», — напомнил себе Мэтью. Первым делом — выслушать, что хочет ему сказать Джон Файв, а потом решать, что это может значить.
Он аккуратно закрыл бритву и отложил ее, думая, что самые опасные края ближе всего к телу.
Глава четырнадцатая
Когда Мэтью без скольких-то минут семь подошел к «Терновому кусту», Джон Файв ждал его на улице. Было начало приятного нью-йоркского вечера. Светили звезды, дул теплый ветерок, в уличных фонарях горели свечи, возле таверны сидел человек с разбитым окровавленным носом и осыпал ругательствами всех проходящих.
— Черт тебя побери! — заревел он на Мэтью. — Ты думаешь, ты меня победил, да?
Он явно был не только битым, но и пьяным. Когда он попытался подняться, Джон Файв поставил ему на плечо сапог и небрежно усадил обратно.