— Как она называлась?
— Она носит имя мистера Деверика.
— Да, я понимаю, что сейчас она носит его имя, но кто ею владел до того, как мистер Деверик ее купил?
Поллард хрипло рассмеялся:
— Слушайте, вы, клерк, к чему вы клоните? Что есть какая-то связь между убийством мистера Деверика и оптовой фирмой в Филадельфии? С тем же успехом можете обвинять лунного человечка!
— Я не обвиняю, я спрашиваю. Кто владел фирмой до того, как ее купил мистер Деверик?
— Боже мой, ну и геморрой же вы! Простите за грубость, мадам.
— Мистер Поллард! — Мэтью хотелось стереть этого типа в порошок. — Что мешает вам ответить на мой вопрос? Вы знаете или не знаете?
— Это был человек по фамилии Айвз, который теперь работает на фирму Деверика в качестве управляющего в Филадельфии. И что это вам говорит?
— То, что я не хотел бы быть вашим хирургом-дантистом, сэр, поскольку удалять у вас зубы возможно только взрывчаткой.
Лицо Полларда побагровело, и мысли у него, как понял Мэтью, стали такими же багровыми. Он выпрямился на сиденье, и Мэтью увидел, что миссис Деверик эта небольшая стычка доставила удовольствие, потому что она злорадно улыбалась.
— Должна сказать, — заметила она, — что вы забавный молодой человек, мистер Корбетт.
— Благодарю вас, мадам.
— Что-нибудь еще?
— Нет, мадам, но спасибо за терпение и откровенность.
— Наше соглашение остается в силе, — сказала она. — Мне хотелось бы уплатить вам эти десять шиллингов, хотя бы чтобы увидеть, как вы переезжаете из молочной в какое-нибудь более подходящее помещение.
— Я намерен получить эти деньги, — ответил Мэтью, — но пока что молочная меня устраивает.
— Как хотите. Тогда всего вам доброго. — И резко, кучеру: — Поехали!
Карета резво рванула с места и укатила, оставив Мэтью посреди бурлящей Хановер-сквер. Его мысли снова занимала Королева Бедлама.
Интересно, думал он. Королева была помещена в больницу адвокатом из Филадельфии, а теперь выясняется, что у Деверика есть оптовая фирма как раз в Роднике Братской Любви. Мэтью сомневался, что в Городе Квакеров можно зарабатывать такие же деньги, как в Нью-Йорке. Зачем тогда Деверик купил эту фирму? Просто из страсти к приобретательству? Он вспомнил слова Роберта в холодной комнате Мак-Кеггерса, в ответ на вопрос Мэтью: «Здесь у него не было конкурентов».
Безусловно, в Нью-Йорке Деверик скопил весьма приличное состояние. И этого ему было мало? Рвался к преодолению трудностей, начиная все снова в Филадельфии?
Поездка в Лондон. Пеннфорд старался избегать поездок, поскольку имел трудности с пищеварением.
Так зачем человек с больным желудком пускается в многонедельное морское путешествие в Лондон? По делу? Какое дело могло заставить Деверика принести в жертву столько времени и здоровья?
Интересно.
Теперь Мэтью пуще прежнего был убежден, что все дороги ведут к Королеве Бедлама. Она там сидит в возвышенном молчании в средоточии всех тайн. И его задача — как-то заставить ее открыть все ответы.
Подхватив сумку, Мэтью направился к парикмахерской Мики Рейнода, предвкушая прикосновение острой бритвы и пену сандалового мыла.
Глава тридцать первая
Черный вольноотпущенник Мика Рейнод, с грудной клеткой как пивная бочка и волосами цвета дыма, орудовал бритвой быстро, но тщательно. Кроме того, Мэтью находил в нем идеального собеседника, поскольку Рейнод владел бронзовым телескопом и изучал звездное небо, а также был знаменитым изобретателем. В углу парикмахерской стояла клетка, там в колесе вертелась белка, от колеса с помощью системы ремней и шестеренок вращался деревянный вал, от него другой системой шестерен и ремней вращение передавалось на ось, закрепленную в жестяном рукаве под потолком.