Завещания? переспросила доктор.
Завещания, подтвердил Маллоу.
Я вам удивляюсь, мисс Адлер, съехидничал Саммерс. Могли бы догадаться. Это же просто.
Я попрошу вас не называть меня «мисс Адлер». Что за фамильярность, холодно ответила доктор Бэнкс. Вы тоже могли бы догадаться, что я задала этот вопрос из вежливости. Дальняя поездка совершенно достаточная причина для завещания. Кроме того, вам не сообщили ни цели, ни точного места.
И вообще, добавил М.Р. Маллоу. Бумаги должны быть в порядке. А что ты молчишь, собственно? Ну, вычеркнул? Признавайся.
Нет, сказал Саммерс. Не успел. А ты меня?
Я перепишу.
В какой раз?
Я пошутил.
Я тоже.
Звони нотариусу.
Сам звони.
Маллоу потемнел лицом, но, тем не менее, пошел к телефону.
Соедините Пьемон-226, сказал он. Здравствуйте, мистер Дули. У нас тут опять пертурбации. Мой компаньон на днях Что значит, как наши дела? Давно не было слышно?
Повисла пауза.
Что-нибудь случилось? с интересом спросил Д.Э. Саммерс.
Маллоу сообщил в трубку, что произошло недоразумение, наскоро извинился перед нотариусом и, цапнув со стола журнал, стал сворачивать его в трубку. То же самое сделал его компаньон.
В следующие несколько минут доктор Бэнкс наблюдала сначала дуэль на журнальных трубках, потом бой диванными подушками и, наконец, бег с препятствиями. Препятствие представлял из себя стул, которым Д.Э. Саммерс пытался спасти свою жалкую жизнь прежде, чем пробрался за диван, из-да дивана под стол, из-под стола на книжную стремянку, по которой и забрался на шкаф. Пока все это происходило, в библиотеке содрали со стола скатерть, полетели с каминной полки кубки за победы в ралли, опрокинулось кресло, рассыпались по полу газеты.
Удивительно, сказал М.Р. Маллоу, выбираясь из под стола, просто удивительно, как такой здоровенный конь умудряется проскакать галопом и ничего не сломать! Почему-то все время я!
И он сел тосковать на стремянку.
Ты освободишь лестницу или прыгать тебе на голову? поинтересовался сверху Саммерс. Меня уборка ждет.
Маллоу обменялся взглядами с доктором.
Вот это я понимаю, профессионализм высокого класса! Патентуйте метод, мисс Бэнкс.
Обязательно, пообещала доктор. И обратите внимание, как выгодно.
По тройной цене! сказал Саммерс. Бутлегер в юбке.
Монополист, с уважением отозвался Маллоу. Может себе позволить.
Постоянным клиентам скидка пятнадцать процентов, сообщила доктор. В следующий раз будет дешевле, мистер Саммерс.
Пятнадцать много, возразил Дюк. Хватит и десяти. Зато к Рождеству скинете двадцать пять!
Он поднял голову и нежно улыбнулся молчавшему на шкафу компаньону.
Какая неприятность, ответил, подумав, тот, пропускаю рождественские скидки этого сезона.
Кстати, спохватился Дюк уже серьезно, как долго-то тебя не будет?
Джейк улегся на шкафу.
Профессор говорит, зависит от результатов.
В чем же, поинтересовалась доктор, будут заключаться ваши обязанности? Вы хоть что-нибудь знаете?
Не знаю, ответил ей коммерсант.
Похоже, Найтли принес что то интересное, не без зависти произнес Дюк.
Похоже, щурясь, согласился компаньон. Отдай лестницу, гад!
Тем вечером в доме профессора Найтли раздался еще один звонок.
Алло? профессор схватил трубку. Мой дорогой мальчик, это вы! Какое счастье! Где вы? В Нью-Йорке? Но
Ученый умолк, не договорив. Трубка, кажется, настаивала.
Вы просто сорвиголова, больше ничего!
Невидимый собеседник, похоже, не согласился.
Да, да! настаивал профессор. Это безумие, чистое безумие. Я отбываю ровно через три недели. Роквуд, Южный вокзал. И умоляю вас: будьте максимально осторожны.
Глава седьмая, в которой доктор Бэнкс оказывается в безвыходном положении
За сутки до того, как Саммерс должен был отправиться в Нью-Йорк, чтобы сесть там на пароход, М.Р. Маллоу с самого утра умчался по делам.
В обед он позвонил в офис, сообщил, что будет назад только назавтра и пожелал компаньону удачи. Джейк, который ждал его, чтобы вместе пообедать перед отъездом, расстроился, но постарался не подать вида. Он просмотрел бумаги, выпил две чашки кофе и сделал несколько звонков. Больше тянуть было нельзя: предстояло мириться с механиком. Механик разговаривал, правда, мало и чуть ли не сквозь зубы, зато Мики был счастлив.
Есть, шеф! молодой Фрейшнер так и рвался принести, унести, подать, забрать, протереть, позвонить, встретить с запиской, сбегать за обедом в китайскую лавочку все, что угодно, как будто не был управляющим весом в двести фунтов.
В конце концов, ему опять досталось: от механика, который лежал под автомобилем и которому мистер Фрейшнер отдавил пальцы каблуками ботинок. Потом оказалось, что он ползает, как черепаха. Потом что его не дозовешься. После того, как управляющий указал механику на некоторое различие в положении, Халло сделался похож на злого верблюда. Он плюнул и ушел к себе.
Саммерс взбежал на второй этаж.
Мистер Халло, произнес он, стоя на ступеньках, вы злитесь на меня, вот и выпускайте пар по адресу. Я был груб с вами. Можете высказать все, что обо мне думаете.
Но механик отчего-то не спешил высказываться.
Тогда так, продолжил коммерсант. Во-первых, мне бы хотелось, чтобы вы помнили: возраст мистера Фрейшнера не ваша забота. Он управляющий, а не вы, и обсуждать тут нечего. А во-вторых, если я еще раз услышу «коммунистический террор микстура от капитала», «жиды», «масонский заговор» или славы и осанны в адрес Форда вы уволены. Думать что угодно ваше право, но пока вы работаете на меня, потрудитесь придерживать свой язык.