Белая радуга поэзии
В белом цвете каждый цвет
Тонок, высвечен, прозрачен,
Многогранен, многозначен,
Как изысканный сонет.
В белом свете всякий свет
Полон дивного свеченья,
Полон самоотреченья,
Как читающий поэт.
В белом ходит исцеленье,
В белом ходит вдохновенье,
В белом ходит тишина,
Оттого и не слышна.
В белом к нам приходит сила
Убелив собою кровь,
Гонит золото по жилам
Только белая любовь!
Божественно
Божественно Когда из ничего появляется ничто
и это ничто становится Жизнью.
Божественно
Когда обычные звуки-ноты, складываясь в особую последовательность, заставляют душу переживать
и плакать. Музыка
Божественно
Когда цвет и линия создают новые образы,
ранее невиданные Живопись.
Божественно
Когда всем знакомые слова произносятся в иной последовательности и открывают возможность слышать себя. Поэзия
Божественно..Когда атомы, невидимые атомы, соединяются и порождают материю, порождают плоть, способную чувствовать прикосновения и ласку
Божественно Все это Божественно!
История одного стихотворения
Многие годы, странствуя по Руси, я, забредая в то или иное село или деревеньку, обязательным своим долгом считал посетить местное кладбище и помолиться о душах погребенных в этих краях людей. У меня сохранилось немало записей в дневниках об этом. Когда я блуждал по погосту и вслушивался в его тишину, многое проявлялось в моей ищущей душе. Может, это и было тем, что повлияло на мое мировидение, научило видеть и чувствовать через стену текущего бытия. Многое в моем творчестве навеяно этими мыслями, да и как без них, как без вопрошения о смысле своего прихода в эту жизнь. Тайна смерти будет вечной, но через эту тайну человек пробуждается, он совершенствует свой путь, каждый раз находя все новые и новые ответы, приближающие его к недостижимости. В свою бытность я часто ходил в Донской монастырь и там, в его заброшенном некрополе среди замшелых надгробий, писал первые свои статьи и стихи. Именно там, вначале 90-х, я спасался от невыносимой суеты и шума города. Монастырь только открылся, но еще оставался запущенным. Ощущения величия времени, так явно читавшиеся в мраморных склепах, повлияли и на создание коллекции акварелей «Тихий свет», где немалую долю занимают работы с видами Донского некрополя. Я ходил по кладбищу, дышал тишиной, иногда подходил к надгробию и прикладывал ухо, что-то выслушивая, и так до вечерней службы. Со мной был термос с компотом, блинчики и свечи, так я поминал на кладбище. На одном надгробии я нашел надпись. Это был черный гранитный крест, начала 19-го века. Там не было ничего о погребенном человеке, ни единого слова, но только одна надпись золотом: «ДО СВИДАНIЯ».
Некрополь Донского монастыря
Я видел камень скорбный, темный
В тени печальной строгих лип,
Тот камень память о страданье
И скорбный глас для тех, кто жив.
Гранит, от времени истертый,
И мох зеленый, но сухой,
Молчащий парус дней и судеб,
Здесь твои вечность и покой.
И тихо в парке днем осенним,
Лишь мелкий дождь и крик ворон
И шелест выцветшей бумаги
С венков недавних похорон.
Здесь каждый крест и каждый камень
Всю тайну вечности хранит,
Окончен путь земных терзаний,
И ангел мраморный скорбит.
Средь склепов тесных, где гуляет
Осенний ветер, как хозяин,
Я понял, что был прав мудрец,
Сказавший всем: «Тому поверьте,
Кто тайну жизни ищет в смерти».
И, уходя, я оглянулся
На камень темный и сырой,
Увидел текст свежо преданье
Я прочитал там: «До свиданья».
Упразднено министерство словообразования
Думаю, читаю и не могу понять как в той, постреволюционной России, России голодной, разрушенной и малообразованной, России нэпа, и сексуальной распущенности прорастали и проросли цветы поэзии, и еще, что более удивительно, массово находили они многих и многих ценителей своих ароматов? Это было, это ведь было! Цвели пересыщенные, но прекрасные подсолнухи строк Маяковского, гнулись долу строфы васильков и ромашек Есенина, тянулись ввысь рифмы гвоздичин Асеева и георгинов Сельвинского Откуда пробивались и жили маки-образы поэзии Светлова?
Некрополь Донского монастыря
Я видел камень скорбный, темный
В тени печальной строгих лип,
Тот камень память о страданье
И скорбный глас для тех, кто жив.
Гранит, от времени истертый,
И мох зеленый, но сухой,
Молчащий парус дней и судеб,
Здесь твои вечность и покой.
И тихо в парке днем осенним,
Лишь мелкий дождь и крик ворон
И шелест выцветшей бумаги
С венков недавних похорон.
Здесь каждый крест и каждый камень
Всю тайну вечности хранит,
Окончен путь земных терзаний,
И ангел мраморный скорбит.
Средь склепов тесных, где гуляет
Осенний ветер, как хозяин,
Я понял, что был прав мудрец,
Сказавший всем: «Тому поверьте,
Кто тайну жизни ищет в смерти».
И, уходя, я оглянулся
На камень темный и сырой,
Увидел текст свежо преданье
Я прочитал там: «До свиданья».
Упразднено министерство словообразования
Думаю, читаю и не могу понять как в той, постреволюционной России, России голодной, разрушенной и малообразованной, России нэпа, и сексуальной распущенности прорастали и проросли цветы поэзии, и еще, что более удивительно, массово находили они многих и многих ценителей своих ароматов? Это было, это ведь было! Цвели пересыщенные, но прекрасные подсолнухи строк Маяковского, гнулись долу строфы васильков и ромашек Есенина, тянулись ввысь рифмы гвоздичин Асеева и георгинов Сельвинского Откуда пробивались и жили маки-образы поэзии Светлова?