От школы, как живые ниточки, тянулись во все стороны проторенные ногами детей белые тропки – к Высокову, Липатовке, Почаеву, Соколовке и другим деревням.
– Я, наверное, очень глупая, Костя! – смущенно рассмеялась Варя. – Но ты знаешь, когда я ухожу надолго куда-нибудь из колхоза, я всегда говорю школе: «До свидания». А когда возвращаюсь, мне хочется поздороваться с нашей школой и помахать ей рукой. – И она действительно помахала рукой бревенчатому дому на холме, просторные окна которого светились сейчас на солнце.
– Может, тебе домой надо скорей? – Костя поспешил переменить тему разговора. – Ногу перевязать. Так ты погоняй.
– Успею… Я давно на Гордом не ездила. – И она тронула коня.
Несколько минут они ехали молча.
– Слушай, Костя, – вдруг вспомнила девочка, – а почему ты о самом главном молчишь?
Костя пожал плечами – попробуй угадай, что для Вари самое главное, если она сразу берется за десять дел и каждое ей дорого и важно.
– Это ты о чем? О просе, что ли? – наугад спросил мальчик.
– Ну конечно! Как с ним?
– Ничего просо. Говорят, скоро убирать можно.
– Почему «говорят»? А ты сам разве не бываешь на участке?
– Бываю… Не часто, правда, – запнулся Костя.
– Дома у тебя трудно… Я понимаю, – вздохнув, сказала Варя.
– Дома в порядке, – нахмурился Костя. – Не хуже других живем.
Девочка замолчала, и ни о чем больше не допытывалась. Она знала: Костя не любил, когда касались его домашней жизни.
Опустив поводья, Варя задумчиво смотрела на небо. Лошадь, довольная тем, что седоки про нее забыли, брела наугад, лениво сощипывая стебельки трав.
Неожиданно все кругом потемнело, стало суровее, строже. Померкли щедро расцвеченные облака, потемнела листва на деревьях, трава на лугу – это солнце зашло за плотное, тугое облако.
На секунду Варе стало даже грустно, оттого что какое-то маленькое облако смогло так затенить большое, сильное и непокорное солнце. Но вскоре облако порозовело, края его сделались ослепительно золотистыми, и из-за них хлынули такие неистовые и мощные столбы света, что они, казалось, способны были пронизать землю насквозь.
– Красиво-то как! – вскрикнула девочка. – Словно прожектора зажгли!
Наконец солнце вырвалось из-за облака и почти приметно для глаза стало опускаться за горизонт.
– Костя, а ты про зеленый луч слышал? – неожиданно спросила Варя. – Я где-то читала, что когда солнце заходит, то в самый последний миг можно уловить такой зеленый луч. Давай подождем немного, может, и увидим.
Девочка остановила лошадь, обернулась и устремила взгляд на солнце.
– Зачем тебе зеленый луч? – недоумевая, спросил Костя.
– Знаешь, это очень интересно. Вот как в жизни… одни много-много видят: и зеленый луч, и как звезда падает, и как трава растет. А другие не замечают ничего, живут как слепые, а потом говорят: «Этого не бывает!» А я хочу много увидеть. Только для этого надо уметь смотреть долго-долго и ничего не бояться… Ты можешь так, Костя?
И, кто знает, может быть, в этот час нашим друзьям и удалось бы увидеть редкий зеленый луч, если бы к ним не подошел с косой в руках конюх Новоселов. Невдалеке от него стояла подвода, нагруженная травой.
– Так… Прогулочку устроили? Закатами любуетесь?.. – начал было старик, но, увидев, как мальчик с девочкой, подавшись вперед, словно завороженные, смотрят на падающее за горизонт солнце, он только покачал головой.
Костя, заметив Новоселова, спрыгнул с лошади и, отводя глаза в сторону, торопливо заговорил:
– Тимофей Иваныч! Я Варю встречал… Она ногу поранила… Идти не может…
– А я разве против? Ну и вези домой своего дружка-товарища.
Старик погладил дремучую бороду, и Костя заметил, что на бородатом лице скупого на ласку конюха вдруг. как светлый лучик, мелькнула улыбка.