Алексей А. Шепелёв - Maxximum Exxtremum. Новое издание стр 30.

Да, интересно, как можно пересказать мою биографию: родился в деревне Сосновый угол (по другим данным  Сосновый бор), примечательной своими соснами (коих, кстати, всего две и посажены они в 95-м году, когда юный Алёша Морозов покинул свою малую родину для продолжения своего блестящего обучения в г. Тамбове), хорошо учился, потом пристрастился выпивать с друзьями и дрочить в одиночестве (вернее наоборот: ведь второе в 12, а первое только в 17!), на почве чего стал создавать литературные произведения  этим занят и по сей день

Я задал Саше самый обычный вопрос. Его реакция была бурной: «Да ты чё больной совсем! Тебе ж сказали: дерево там такое! Патриотка она, а ты что думал! Помнишь Яна, долбаного немецкого трудного подростка по обмену из 29-й  спрашивает как и где ему, несовершеннолетнему, можно купить алкоголь  да вот он ларёк, бери пива!  выпил, спрашивает, где можно отлить  да ссы, ебать!  нассал за ларёк и стоит довольный до ж, орёт: «Фридом!» Кстати, она вот недавно только вернулась из Голландии  я говорю: помидоры что ль собирала, а она: картины, говорит, смотрела старых мастеров  ну-ну».

Я был, можно сказать, вдохновлён. Какой насос, говорил я Саше, вальяжно покуривая у Зельцера на балкончике, где уже стояло более десятка больших зелёных бутылок с всевозможными номерами на этикетках. Я конечно имел в виду нашу с Зельцером совместную жизнь в её квартире. Недавно я смотрел передачу про так называемый полуостров Казантип  своего рода русская Ибица, рейверская тусня на югах: море, секс, драгз энд дэнс  ни работы, ни заботы. Я сообщил всё это Саше, но название забыл. Что-то вроде «Казебан», сказал я. Он удох и напомнил мне значение этого сокращения.

Я был, можно сказать, вдохновлён. Какой насос, говорил я Саше, вальяжно покуривая у Зельцера на балкончике, где уже стояло более десятка больших зелёных бутылок с всевозможными номерами на этикетках. Я конечно имел в виду нашу с Зельцером совместную жизнь в её квартире. Недавно я смотрел передачу про так называемый полуостров Казантип  своего рода русская Ибица, рейверская тусня на югах: море, секс, драгз энд дэнс  ни работы, ни заботы. Я сообщил всё это Саше, но название забыл. Что-то вроде «Казебан», сказал я. Он удох и напомнил мне значение этого сокращения.

 Я хоть завтра могу сюда переехать,  заявил он.

 Ну и давай,  завистливо поддакнул я, уже представляя радужные перспективы вечной вечеринки.

 Хочешь, сам, сынок, подкати,  запросто предложил он.

 Да а я-то тут при чём?  удивился я.

 Ну, не знаю, ты ж у нас Но я тебе, честно говоря, не советую  это ёбаная наркоманская скотина. Выёбывается ещё  один х сопьётся, сколется и сдохет!

Состояние мозга было идиотическим: в голове сама собою пелась песня «Кот», в троллейбусе мерещились какие-то гады и пауки, на улице темнело от солнца в глазах  куда и как идти ничего не видно!  но расплетаться всё равно ужасно не хотелось. В итоге мы пообещали друг другу вернуться к тем же занятиям 9-го, и с тех пор стали называть тусовки у Зельцера поездками на «полуостров Казебан».

29

Было 17 мая и полвторого дня.

За окном явно светило солнце и стоял тёплый воздух, в котором пахло свежей растительностью, а также высыхающей, уже почти прогревшейся до самых недр землёй, пылью и асфальтом, и все были вовлечены в свои суетливые летние дела и отношения.

Я лежал на своей убогой постели и не знал что делать. Здесь было довольно темно и холодно, хотя сквозь верхний, оставленный незашторенным прямоугольник окна свет бил прямо мне в глаза, ослепляя. Низ был занавешен не очень потребной тряпкой, дабы проходящие мимо соседи невзначай не увидели меня.

Я, как всегда, с трудом поднялся часов в 12, помочился в ведро, поджарил в масле горбушки от хлеба, сильно обсолил их и съел со сладким чаем Теперь я опять хотел есть и не хотел оставаться здесь, но ходить почти не мог физически да и идти было некуда. Разве что в магазин  но денег было в аккурат на сегодняшнее мероприятие (надо было много), или в туалет  но там, как я слышал, тусовались на улице соседи  эта жирная милашка и её псевдолюбовник-алкоголик, которого, впрочем, я так никогда в лицо и не видел.

В полпятого мы застрелковались с Саничем в «Спорте», и я планировал выйти ровно в четыре. А что делать сейчас? Как плохо и тяжко здесь Я встал, посмотрел в окошко, чуть отодвинув штору  и действительно всё в свету и зелени, очень тепло наверно  сейчас бы на природу, на волю с компашкой да девушкой, да шашлычков с винишком!  но я даже подробно не подумал об этом  так, мелькнуло что-то в душе и памяти, сжалось и тут же угасло Попил воды из чайника, закурил «воздушную» суперлёгкую и лёг обратно.

Так футбол будет в 18:00

Интересно, прокатит ли сегодня «система»? (кто выиграет мне всегда было наплевать). Так называемое кафе «Спорт» как бы вмонтировано в ограду стадиона, мы с Сашей взяли обычай ходить на футбол через него: собираемся полпятого, берём пиво, водочки и чебуреков, довольно неплохо проводим полтора часа, а затем через вторые двери, сообщающиеся со стадионом (входные уже закрыты), бесплатно проходим на трибуны. Милое, скажу я вам, дело, особенно если ещё с собой взять пива и хатдогов  и футбол-то особо не нужен!