Добрый день, Любушка. Если за билетом, то сегодня с 21.00 вход для девушек бесплатный, но интригующе понизил он голос, если за личным счастьем, то ко мне.
Привет, сухо сказала она. Выглядела она несколько хуже, чем тем прекрасным утром. Бледная, тени под глазами, стиснутые пальчики на ремне сумочки. Напряженная, точно вспугнутая степная газель. Я к тебе, но не за личным счастьем. Мы можем где-нибудь поговорить?
Еще полчаса, и я свободен, соврал он, лихорадочно соображая, по какому поводу отпросится у шефа службы безопасности. Минут двадцать подождешь?
Хорошо, кивнула она.
Посиди пока в баре, я что-нибудь для тебя закажу.
Нет, встретимся на Пушке.
Договорились. Через двадцать минут.
Они шли по Тверскому бульвару, Дима рассказывал уже третий анекдот, но Люба все еще не говорила, зачем ей понадобился случайный любовник, к тому же охранник ночного клуба. Что с него возьмешь? Только морду кому-нибудь набить. Но он робел, как мальчик вдруг она его полюбила, вдруг ей запомнились его страстные объятия, вдруг лучше мужчины она еще не встречала И разрушать романтические иллюзии прямым, грубым вопросом не хотел.
Ты извини, сказала она, искоса взглянув на него, за ту ночь.
За что? Все было так прекрасно, Люба, сказал он и попытался обнять ее за плечи, но она немедленно отстранилась.
Нет, все-таки извини. Я не Люба, меня зовут Жанна. Жанна Воронцова.
Я сразу понял, воскликнул, рассмеявшись, Дима. Любы другие все больше в теле, дородные, грудастые, с румянцем на пухлых щеках. Что я, Люб не видел! А ты вылитая Жанна. Хрупкая, интеллигентная, озорная и насмешливая. Я где-то читал, что не родители имя человеку присваивают, а сам человек рождается с таким именем, а папа с мамой только угадывают
Хорошо, кивнула она.
Посиди пока в баре, я что-нибудь для тебя закажу.
Нет, встретимся на Пушке.
Договорились. Через двадцать минут.
Они шли по Тверскому бульвару, Дима рассказывал уже третий анекдот, но Люба все еще не говорила, зачем ей понадобился случайный любовник, к тому же охранник ночного клуба. Что с него возьмешь? Только морду кому-нибудь набить. Но он робел, как мальчик вдруг она его полюбила, вдруг ей запомнились его страстные объятия, вдруг лучше мужчины она еще не встречала И разрушать романтические иллюзии прямым, грубым вопросом не хотел.
Ты извини, сказала она, искоса взглянув на него, за ту ночь.
За что? Все было так прекрасно, Люба, сказал он и попытался обнять ее за плечи, но она немедленно отстранилась.
Нет, все-таки извини. Я не Люба, меня зовут Жанна. Жанна Воронцова.
Я сразу понял, воскликнул, рассмеявшись, Дима. Любы другие все больше в теле, дородные, грудастые, с румянцем на пухлых щеках. Что я, Люб не видел! А ты вылитая Жанна. Хрупкая, интеллигентная, озорная и насмешливая. Я где-то читал, что не родители имя человеку присваивают, а сам человек рождается с таким именем, а папа с мамой только угадывают
Понимаешь, перебила она его решительно, мы с девчонками немножко подпили, и поспорили, кто за ночь больше заработает. В смысле ну, сам понимаешь, кто больше с мужика возьмет.
Во как! присвистнул провинциал. Этот теперь так светская молодежь развлекается? Ну, и что ж ты тогда денег с меня не взяла?
Если честно, противно стало
Противно? Я думал, тебе понравилось
Наверное, на него стало жалко смотреть, потому что она улыбнулась, взяла его под руку.
Противно от самой себя. Забудем, я о другом хотела с тобой поговорить.
О чем? подчеркнуто равнодушно спросил случайный любовник.
Мы недавно похоронили дедушку.
Соболезную.
Три дня назад.
И что? Я при чем? Деньги все-таки понадобились? Сколько?
К его удивлению гордая и надменная столичная штучка не врезала ему по щеке, не развернулась и не ушла, а только прикусила нижнюю губку.
Ты вправе говорить такое, оскорблять Но денег мне не надо. Наоборот, я тебе принесла деньги. Вот.
Она порылась в сумочке и вытащила перетянутые банковской резинкой пачку Нет, не рублей, не долларов, а евро
Здесь тысяча. Если мало на первый раз, я добавлю.
Эта девочка умудрилась прожженного опера удивить во второй раз. Дима оглянулся по сторонам, встал, как вкопанный, и с удивлением посмотрел на пачку банкнот в ее дрожащей руке с тоненьким золотым браслетом на запястье.
Я тоже хоронил своих дедушек, медленно протянул он, но по таким случаям бешеные бабки первым встречным не раздавал.
Но, оказывается, дедушка дедушке рознь. Покойный дед Жанны был в своем роде знаменитостью медик, профессор с международной известностью, в последнее время возглавлял сектор молекулярной генетики в Московской международной академии имени Бурденко.
Убили, как бродячую собаку. Заколотили палкой до смерти обкуренные подростки.
Слезы мгновенно вскипели на ее глазах, она замолчала, отвернувшись и невидящими глазами уставившись на многоводный поток машин, медленно текший вдоль бульварной решетки.
Мне очень жаль, осторожно сказал Дима. Нет, правда, жаль. Такие люди должны умирать в постели, среди родных и близких. Но, конечно, не так паршиво. Нашли?
Она сразу поняла, о ком он спрашивает.