Мой телефон снова запиликал, звонил Влад.
Приезжай срочно, ты нужна здесь, его голос был встревожен.
Что случилось?
Не телефонный разговор, скажем так у Антона ухудшения болезни.
Всю обратную дорогу, я размышляла. Я конечно не спец, но что значит ухудшения в амнезии? Когда я приехала, меня встретил Влад.
Садись в машину, поедем к Сизову.
Это еще зачем? я даже не пыталась скрыть свою неприязнь.
Потому что твой муж там и у него, по-моему, уже ум за разум зашел! зло сказал Влад.
Да, что случилось-то? начала волноваться я.
Сейчас поймешь.
При дневном свете особняк Сизова выглядел еще лучше, по воздуху витал призывный запах шашлыков, слышался смех, играла музыка.
Возле моего мужа стояла худосочная блондиночка и подпевала песне, льющейся из динамиков, а мой муж нагло ее обнимал, и даже глазом не моргнул, когда меня увидел.
«Твоя вишневая девятка, опять сигналит за окном,
Твоя вишневая девятка, ты полюби ее потом» гнусавила блондиночка.
Здравствуйте, Лена, ко мне как гостеприимный хозяин подошел Сизов. Мне очень жаль, что вы все узнали так, он жестом указал на сладкую парочку: моего мужа и блондинку, Я искренне разочарован, что Антон даже не попытался перед этим с вами поговорить, он укоризненно посмотрел на Антона, Поэтому я попросил Влада, позвонить вам, чтобы хоть как-то прояснить ситуацию.
Я слышала голос Сизова, но мои глаза пристально смотрели на мужа. Я пыталась понять это злая шутка? Какой-то новый ход Сизова, которому подчинился Антон? В чем смысл? Кому я помешала?
Антон, скажи мне
Тебе Вовка уже все рассказал, холодный, насмешливый и чужой голос, этот голос не мог принадлежать моему мужу.
Скажи мне сам, что я не нужна тебе, и я уйду, мой голос был спокойным снаружи, а внутри он был просто ледяным, замороженным. Что это за жестокий розыгрыш? Или же мне, наконец-то, решили сказать правду? Может то, что он не любил меня никогда, а только играл со мной, как с куклой, и есть та истина?
Извини, он небрежно повел плечами, как будто отгоняя вредную муху.
«Извини» за семь лет жизни. Он только это мог сказать? Извини?
А что мне сказать сыну, Антон?
Ни один мускул не дрогнул на его лице, все уставились на нас.
Вы оба мне не нужны.
Ну ты и подонок, процедила я.
Больше я не хотела ничего слушать и не видеть этих лиц. Сизов выглядел скучающим, но на самом деле он был доволен, это читалось в его глазах, да он и не пытался это скрыть. Влад понуро бродил рядом с Антоном, жалкая собака! Меня здесь больше ничего не задерживало. Сквозь пелену слез, которые так и не закапали, но изрядно мешали мне видеть, я пыталась пробраться к выходу. Чья-то рука схватила меня за кофту и потянула на себя, я обернулась и увидела Яна.
Останься, он сказал это нарочито громко, чтобы все слышали.
Я больше не играю в эти игры, ответила я ему.
Останься, прошу тебя, что-то в его голосе заставило меня посмотреть на него повнимательней, и я увидела страх, безотчетный страх. Ян боялся за меня, боялся, что теперь, когда я не нужна Антону, Сизов уберет меня, как и многих других, чтобы не мешалась под ногами. Я каким-то шестым чувством осознала, чего именно боится Ян.
Мне нужно было жить, ради сына. И я осталась. Осталась, проклиная Антона и всю эту свару, которая заставила меня жить по их правилам. Ян не отходил от меня, держал за руку, или обнимал за плечи. Я молчала. Антон изредка смотрел в мою сторону, хотя слово смотрел, наверное, не подходящее, он либо обдавал меня ледяным взглядом, либо вовсе проявлял безразличие.
Ты посмотри на этих голубков! Ян, не теряй зря времени! дикий хохот дружков Сизова. Я даже не знаю, насколько нужно быть тупым и пошлым, чтобы думать, что я после того, как меня бросил муж, кинусь в чьи-то объятья! Но их недалекости стоило радоваться, потому что негласный план Яна удался люди Сизова поверили, что у нас взаимное притяжение, и через некоторое время они донесут эту новость кому надо. Не нужно быть гением, чтобы догадаться, что за Владимиром Анатольевичем стоят более серьезные люди. Сизов будет молчать. О, я уверенна в этом. Ян нужен ему не меньше Антона. Только зачем?
Ну, ты девка, даешь, укоризненно смеясь проговорил мне Сизов, когда Ян наконец-то отошел от меня, Соображаешь. Только учти, Ян мне как сын, обидишь Парень давно бредит по тебе. Вот вы все такие, сучки, что-то еще бурча под нос, он удалился, а Ян безмятежно улыбаясь увлек меня в глубь сада, где мы наконец-то смогли поговорить.
Я боюсь за тебя. Боже, ты даже не представляешь, как я за тебя боюсь, маска веселья слетела с его лица, как осенью листья.
Теперь все в порядке, правда, твой Владимир Анатольевич, пригрозил мне немедленной расправой в случае, если я тебя обижу.
Ян даже не рассмеялся, как сделал бы это раньше. Он смотрел на меня влюбленными глазами.
Можешь, не притворятся, люди Сизова нас не видят, сказала я ему.
А кто сказал, что я притворяюсь?
О, Боже, Ян только не начинай, ты же вроде ненавидишь меня?
Он мягко провел рукой по моим волосам.
Да, ненавижу и люблю, согласился он.
Прекрати ты наконец
Он изменился в лице, и ярко улыбнувшись, почти не шевеля губами, сказал: