Уходи, глухо сказала я.
Не забывай, ты все еще моя жена, он помахал перед моим носом заявлением о разводе, которое я неосмотрительно отправила с местного главпочтамта, что дало ему шанс найти меня. Я поджала губы.
Как это понимать?
Собирайся, ты едешь домой.
Я отрицательно покачала головой.
Не вынуждай меня забирать тебя силой.
Ну что мне с ним делать?
Я подчинилась, впрочем, как всегда. За последние два года меня начало убивать постоянное чувство вины, ощущение, что я делаю не то и не так. Убегая от Антона, я убегала не только от проблем, я убегала от этого чувства виноватости во всем и всегда, впрочем, я убегала от самой себя. Иногда мне казалось, что уже мое рождение на этот свет было сплошной ошибкой, я не подхожу для этого мира, для этого века, мне не уютно. Вот и сейчас, сидя в машине около Антона, кроме обиды на его грубость, я испытывала чувство вины, за то, что заставила его страдать. Боже, как это все сложно!
Испытывать к человеку сильную привязанность, но в то же время и желание прибить, чем-нибудь потяжелее
Это действительно мой ребенок? услышала я вопрос, от которого мне снова захотелось стукнуть его.
Испытывать к человеку сильную привязанность, но в то же время и желание прибить, чем-нибудь потяжелее
Это действительно мой ребенок? услышала я вопрос, от которого мне снова захотелось стукнуть его.
Да, ответила я сухо.
Почему не позвонила, не сказала? Я бы сразу приехал. Ведь все наши проблемы были связаны именно с этим.
Я сама узнала об этом за пять минут до твоего приезда.
Ты не была еще у доктора? взволнованно спросил он меня, Ты не можешь ошибаться? последнее слово он произнес так тихо, что я еле расслышала.
Утренний токсикоз не спутаешь ни с чем, поверь мне.
Но все-таки он повез меня в клинику Влада, я сдала все необходимые анализы.
На следующий день, мы поехали узнать результаты, и оба нервничали. Перед самым входом, он остановил меня, притянул к себе и сказал:
Родная, если не получилось, мы просто попробуем еще раз Не сбегай больше. Ты мне нужна, я Просто пропаду без тебя.
Я тихо вздохнула.
Нас встретил Влад и провел в свой кабинет.
Я поздравляю вас, пришли анализы, и да, ты беременна, ответил он на мой мысленный вопрос. Боже я испытывала бурю эмоций, но когда я посмотрела на мужа, то поняла, что мои эмоции ничто по сравнению с его. На лице шквал разнообразных чувств: сомнения, радость, облегчение, и в то же время напряжение, и просто счастье. Только сейчас я осознала, насколько сильно он хотел ребенка.
Естественно существует ряд опасностей, на таком маленьком сроке начал Влад. Но, Боже кто его слушал! Хотя, когда я в очередной раз посмотрела на Антона, то обнаружила, что он не просто внимательно слушает Влада, а буквально впитывает как губка.
Как только мы зашли домой, Антон поднял меня на руки и закружил, я засмеялась. Он был счастлив. Я была счастлива. Я мысленно поблагодарила Бога за этот подарок. Подарок, который возможно мы не заслужили, но долго вымаливали. Дальше потекли счастливые дни. Он нехотя уходил на работу и старался быстрее вернуться домой, Антон окружил меня вниманием и заботой. И даже когда у меня были постоянные перепады настроения, он мужественно их переносил. Я могла разбудить его посреди ночи и отправить за чем-нибудь немыслимым в плане пищи, но таким желанным для меня на тот момент. Мы вместе ходили по магазинам, и он как заправский отец, покупал пеленки, распашонки, чепчики, погремушки. Скоро наш дом начал напоминать детский магазин.
На седьмом месяце беременности, мне стало тяжело ходить, мой живот был просто громаден, чем вызывал гордость моего мужа. Сын будет крепеньким. УЗИ показало, что это будет мальчик, но я и так знала. Я уже давно разговаривала с малышом, лежа на диване и поглаживая живот, я рассказывала ему про его отца, про то, как мы его любим и ждем. Антон приходил в восторг, при каждом его шевелении и пинке.
На девятый месяц я забыла, что такое сон, мой малыш спал днем, а ночью у него начиналась активная жизнь. Антон потерял сон вместе со мной, несмотря на уговоры, он не спал ночами, как и я, пытаясь поглаживаниями и разговорами угомонить малыша и дать мне поспать, иногда у него это получалось, и я засыпала, под его тихий говор.
Подошел срок родов, все уговаривали меня лечь в больницу, но я была непреклонна.
Когда начнутся схватки, тогда и поеду, упрямилась я. И они уступили. В беременность мое упрямство приобрело колоссальные размеры.
Ночью я почувствовала боль, и через какой-то период времени отошли воды. Антон носился как безумный, если бы он мог он поставил бы на уши весь город. Приехала скорая, и меня повезли в больницу.
Через пару часов, боль стало невозможно терпеть. Я держала мужа за руку и смотрела на него измученными глазами. Держала за руку это, наверное, слабо сказано, я вцепилась в нее с такой силой, что иногда мне казалось, что я ее сломаю.
Любимая, дыши глубже, успокаивал меня Антон. Он был бледен и при каждом моем вскрике бледнел еще больше. Я не могла смотреть на его страдания, они мешали мне, заставляли страдать сильнее, отвлекали от малыша. Странно, что доктор вообще позволил ему присутствовать при родах, хотя для Антона нет ничего невозможного.