Плыть можешь? спросила его Настя.
М-могу. Ты молодец. С-спасибо! и неуверенно поплыл к берегу.
Отдышавшись, Настя двинулась за ним. Сзади раздался далёкий крик. Девушка прислушалась: крик повторился и сразу же оборвался. Сколько Настя ни вслушивалась в вернувшуюся тишину, никаких звуков, кроме всплесков воды от рук плывущего впереди Лёшки, слышно не было. Но в последнем прозвучавшем крике было столько смертельного отчаяния, что можно было не сомневаться: Михаилу тоже приходится несладко. А в том, что кричал именно он, Настя была уверена.
Впереди остановился Лёшка:
Слышала?
Слышала. Не останавливайся, плыви.
Это Мишка. Надо бы помочь ему
Плыви. Мы ничем ему не поможем. Если сможет, выплывет. А вот мы, если туда сейчас повернём, точно на дно пойдём как два утюга.
Лёшка повисел на месте ещё пару секунд, поразмыслил и быстро поплыл. К берегу. Настя за ним. Остаток пути они проделали без приключений, если не считать стремительно холодеющей воды. У самого берега пловцы с изумлением обнаружили тонкую корку льда, покрывающую мелководье. Нещадно её ломая, молодые люди вышли на берег и без сил упали на тёплый, не успевший остыть, песок.
Первой отдышалась Настя. С трудом она встала, едва держась на подгибающихся коленях. Оглянулась. От воды ощутимо веяло холодом. Вспоротый их телами прибрежный лёд на глазах затягивал свежие раны: вода стремительно покрывалась прозрачной коркой. Под голубым светом полной луны происходящее выглядело совсем уж фантастично.
Настю затрясло: то ли от холода, то ли от испуга, вернее от всего вместе. Она попыталась высмотреть в мерцающей ряби озера Михаила, но тщетно. Мелкие волны, бросающие тусклые отблески, мешали разглядеть что-либо среди них.
Миша! Настя кричала так, как никогда в жизни, Миша, ты где?! Ми-ша!
Из леса её злорадно передразнило эхо. Настя металась с криками по остывающему песку, близкая к истерике. Её бил крупный озноб, кожа покрылась противными пупырышками, кровоточили множественные порезы от острых ледяных кромок, но она не замечала ничего, всматриваясь в пустынную даль озера и крича, крича
Сзади её охватили холодные руки. Алексей с трудом поймал беснующуюся подругу и теперь, прижимая содрогающееся тело к себе, пытался её успокоить:
Настюша, тихо, тихо всё хорошо, всё закончилось! Не кричи так
Что закончилось?! сквозь слёзы выкрикнула Настя, Мишка закончился! Он утонул, понимаешь ты, у-то-нул! Только что был живой, а теперь всё, нет его больше! Нет! Нет! Она била кулачками по Лёшкиной груди и извивалась, пытаясь вырваться.
Да выплыл он, выплыл наверное! Он плавает здорово, не чета нам. Просто где-нибудь в другом месте вылез неуверенно возразил Алексей.
Вылез, как же! Ты же слышал крики? Кто это, по-твоему, был, если Мишка вылез? Настя перестала вырываться и, обессилев, повисла на его шее.
Давай возьмём факел и обыщем берег. Может, всё-таки, он выплыл.
Давай! всхлипнула девушка.
Они в обнимку подошли к факелу. Лёшка одной рукой вытащил его из песка, другой по-прежнему прижимая к себе дрожащую Настю. Стуча зубами, она жалобно спросила:
А что с водой-то происходит? Лето же, жара откуда лёд? Да ещё так быстро!
Не знаю, Насть бред какой-то! Так не бывает, растерянно ответил юноша и склонился над ледяной поверхностью.
Настя тоже присмотрелась. Лёд был почти идеально ровным, отражая в себе, будто в диковинном зеркале, голых людей с факелом. Только теперь они заметили, что до сих пор не оделись, но это обстоятельство их совершенно не тронуло. Лёшка присел и потрогал лёд.
Не надо! вырвалось у Насти.
Почему? недоумённо пожал он плечами, Лёд, как лёд. Холодный, скользкий. Похоже, настоящий.
Ну не знаю. Просто не трогай его, девушка и сама не могла объяснить охватившую её тревогу. Да что там объяснять, причин тому и так было более чем достаточно. Чудовищное коварство воды, чуть было не погубившей их с Лёшкой, нелепая и быстрая гибель Михаила (а в том, что он погиб, Настя уже не сомневалась, несмотря на оптимистичную версию Алексея), теперь ещё этот лёд, невесть откуда взявшийся в середине июля Да что, в конце концов, происходит?!
Вот дерьмо! досадливо воскликнул Лёшка.
Настя вздрогнула:
Ты что?
Рука! Рука примёрзла! он с удивлённым лицом дёргал руку, силясь оторвать пальцы от ледяного зеркала.
С ужасом Настя увидела, что его кисть полностью вмёрзла в лёд. Более того, Лёшкина рука погружалась всё глубже в казавшуюся такой твёрдой прозрачную массу. Мгновение и юноша оказался вмурован в лёд по самый локоть.
Да что это?! не веря глазам, Лёшка всё дёргал и дёргал руку. Залитая льдом, она казалась чужой: бледная и совершенно неподвижная. Покрывающий её лёд придавал руке неживой голубовато-зелёный оттенок.
Настя не могла произнести ни слова. Мысли, чувства всё смешалось в её сознании в один большой ком страха. Слишком много кошмарных событий за каких-нибудь полчаса слишком много, чтобы быть правдой. И, тем не менее: вот у её ног на коленях, в вычурной позе с вмороженной в лёд по локоть рукой, голый, стоял Лёшка. Её Лёшка. Она стряхнула с себя оцепенение и схватила его за плечи: