6
Та-да-да-дам! Карданная дробь!
Аааа!.. Ооо уиии! это и всё, что я смог произнести. Уфф! Мои глаза широко раскрылись, я почти мгновенно протрезвел, и в удивлении, смешанном с восторгом, глядел на Элину: «квадратную» футболку без фигуры и суженные джинсы она заменила темным коротким платьем с широким поясом, который уверенно обозначал самое увлекательное в девушках для меня, а именно тонкую, изящную талию. Обута она была в туфли с тонкими каблуками невероятной для меня высоты. Подобраны они были так, что ноги, казались восхитительно длинными, но и не такими тонкими, как раньше.
Офигеть! наконец, нашел верное слово я.
Леди, позвольте мне наполнить Ваш бокал! я непроизвольно выровнялся и, черт возьми, за ней хотелось ухаживать. Но, тут же вспомнив, что нахожусь рядом с Элиной, язвительной девчонкой из тусовки металлистов, я тут же сник не с той я играю в эту игру.
О, благодарствую, сударь! Извольте, я исполню «романс»? она подмигнула, словно прочтя мою мысль и изящно прошлась к сцене.
«И тут не подкачала Как же мало все-таки я знаю людей!» кажется, в третий раз за вечер подумал я.
«Your cruel device Your blood like ice» слова её песни, казалось эхом, отдавались у меня внутри. Мне хотелось, чтобы эту песню она посвятила именно мне, хотя, кроме меня в комнате больше никого и не было. Я словно очутился вне времени и пространства: события, которые происходили днем, и те, которые будут происходить завтра всё это казалось таким неважным, как будто они не имеют ко мне ни малейшего отношения. Только сейчас. Только вот это: «I wanna hold you, but my senses tell me to stop»Почему? Только сейчас я захотел понять ее. Почему именно этот текст? «I wanna taste you, but your lips are venomous poison» А вот это уже неправда. Я принял текст на свой счет и резко захотел доказать обратное я не источаю яд. Потому и вскочил с дивана, забрался на «сцену», крепко обнял Элину за талию и принялся целовать.
Tarja Turunen Poison (Alice Cooper cover)
Маринкина стратегия
1
Марина с детства была красивой, солнечной девочкой. «Ах, у Вашей Мариши такие ровные зубки, такие румяные щечки с ямочками, такие светленькие волосики», наперебой щебетали мамочки, тщательно скрывая легкую зависть. Мать Мариши, властная женщина с хитринкой, возлагала на дочь большие надежды. Ей хотелось, чтобы Марина была не то певицей, не то актрисой, не то женой дипломата, а иногда, когда малышка в дошкольном возрасте верно множила простые числа, матери грезилось, что пройдет полтора-два десятка лет, и мир увидит новую яркую бизнес-леди или ученую мадам.
Первые разочарования постигли родительницу, когда Мариночке исполнилось семь. Валентина Васильевна торжественно отвела дочь в музыкальную школу: «У Вашей дочери абсолютно нет ни слуха, ни голоса» отрицательно покачал головой седовласый учитель. Мать не сдалась. Но в танцевальном кружке дела пошли не лучше. «Я больше никогда не пойду на танцы», заявила второклассница Марина, с порога бросая портфель с формой, «они все смеются надо мной».
Не блистала она ни в спорте, ни в рукоделии, ни, как выяснилось к седьмому классу, в учебе. Валентина Васильевна была почти в отчаянии. И вот, однажды, шагая с дочерью по плиточному полу торгового центра, женщина вдруг заметила, с каким вожделением смотрит незнакомый мужчина на длинные, красивые ноги дочери, и поняла у Марины есть свой козырь, причем довольно сильный. Когда-то, из-за одной такой, «с козырями» Валентина чуть не осталась одна с трехлетней Маришей на руках.
Вспомнив о сопернице, мать злорадно улыбнулась, еще раз в мыслях смакуя ту, свою особую победу. Бой был долгим, «на кону» стоял отец Марины еще не старый, со спортивной подтянутой фигурой, состоятельный, успешный бизнесмен. По одну сторону баррикады она, Валентина, еще не утерявшая былого очарования, но уставшая дом, дочь, муж и для него она «приевшаяся», своя. А с другой эта, в мини-юбке, и с вызывающе выпяченным бюстом, практикантка. Он и раньше увлекался, но в тот раз дело зашло слишком серьезно. Дмитрий Сергеевич снял квартиру для свиданий с любовницей, и медленно почти по одной, но регулярно стал переносить туда свои вещи
В очереди к кассе Валентина Васильевна быстренько проиграла в уме все эпизоды своей борьбы за мужа, и особо тщательно эпизод собственной победы. Затем пристыдила того самого мужчину, который своим плотоядным взглядом навел ее на нужную мысль, назвав его «извращенцем несчастным», после схватила дочь за руку и впервые взяла в салон красоты вместе с собой.
Марина, которая уже успела привыкнуть, что она посредственность, и к такому же посредственному отношению к ней матери, удивилась переменам в своей жизни, а особенно тому, с каким утроенным вниманием стала относиться к ней Валентина. «Ты же у меня настоящая красавица. Ты должна блистать и покорять. Пройдет немного лет, и ты будешь разбивать сердца самых ярких мужчин» внушала Валентина Васильевна дочери, когда в четырнадцать та вернулась из школы в слезах, и без единой открытки к международному женскому дню. Из невнятных всхлипов Марины мать выяснила, что главной причиной расстройства дочери был некий Антон, самый популярный парень в их классе. Валентина Васильевна пообещала дочери, что пройдет время, и Антон будет мечтать о ней, Марине, но для этого та должна делать все, что будет говорить ей мать. Дав надежду и получив взамен пламенное обещание Мариши выполнять мамины задания, Валентина вздохнула с облегчением, взяла из бара бутылку вина и отправилась в школу.