Впрочем всё это случилось много позже, а до того радостного момента пришлось изрядно попотеть на ниве подводной «археологии». Считаю своим писательским долгом хоть что-то рассказать и об этой крайне закрытой для посторонних стороне поискового движения. Конечно же обо всех вариациях работы под водой в данной главе написать невозможно, однако стоит более подробно наши осветить действия именно на Осетре. Вот как была решена проблема извлечения весьма увесистого захоронения сделанного едва лишь не 500 лет тому назад.
Прежде всего, нам предстояло инструментально оценить состояние и положение лежащих на дне реки котлов. Результаты обследования не порадовали. Выяснилось, что на самом деле церковные ценности находятся вовсе не на дне, а примерно в двух с половиной метрах ниже его нынешнего уровня. И это не стало для нас неожиданностью. Очень часто посторонние предметы, опушенные на дно рек, столь заметно влияют на гидрологическую обстановку, что постепенно в том месте, где некогда был глубокий, хорошо промываемый в половодье омут, постепенно скапливается масса песка и ила. В общем, пришлось планировать довольно сложную подводную операцию, которая включала в себя несколько непременных этапов. 1. Определение точного местоположения котлов на дне. 2. Размывка водяной струёй мощных донных отложений. 3. Подъём котлов на борт некой погружной транспортной платформы. 4. Буксировка нагруженной платформы в такое место, где можно было бы перегрузить находки на автомобили.
Все этапы будущей работы вначале планировались и разрабатывались во всех подробностях двумя парными группами (туристов), которые, не привлекая к себе особого внимания, неторопливо прогуливались вдоль реки. Одна группа передвигалась пешком по берегам реки, а вторая сплавлялась на надувной лодке вниз по течению. Группа на лодке должна была определить точное место залегания клада, а сухопутная имела перед собой задачи всячески способствовать ей в работе, отмечать наземные ориентиры для привязки объекта к местности и подыскивать место для удобной высадки. Разумеется, задачи всех участников экспедиции описаны мною крайне скупо, а ведь попутно и тем и другим постоянно приходилось решать и массу иных задач.
Например, довольно скоро выяснилось, что проводить эвакуацию ценностей в летний период совершенно невозможно. Мешали работе сразу два существенных обстоятельства. Первое на реке было слишком людно от массы рыбаков-любителей, дачников и просто понаехавших отовсюду молодёжных компаний любящих проводить время на свежем воздухе. Второе обстоятельство было куда как более неприятное. Заключалось оно в том, что водную гладь то и дело рассекали моторные лодки, водные скутеры, байдарки и иные плавсредства. Они представляли большую опасность для водолазов, поскольку общая глубина реки была совсем не так велика, как нам хотелось бы.
В результате всех наблюдений и прикидок было единогласно решено сдвинуть время работ по подъёму котлов на позднюю осень, например на ноябрь. Чем же хорош именно этот месяц? Особых секретов здесь нет. Во-первых, он холодный и дождливый, следовательно, количество праздно шатающейся вдоль реки публики резко сокращается. Во-вторых, ночи становятся в два раза длиннее светового дня, что даёт прекрасную возможность для тех, кто не желает афишировать свою деятельность. В-третьих же, вода ещё не покрыта льдом, что позволяет водолазам и поддерживающих их лицам действовать более свободно.
Да, разумеется, холодная вода вкупе с многочасовой теменью не сильно помогает тем, кто работает под водой. Но одно дело досужие обыватели, вполне естественно предпочитающие для своего отдыха более комфортную погоду, а другое дело профессиональные поисковики, привыкшие работать в куда как более жёстких условиях. Конечно же (благо времени было достаточно) были предприняты определённые действия призванные всемерно облегчить труд водолазов. Так на берегу Осетра был заранее поставлен дощатый домик, в котором можно было отдохнуть и согреться после нескольких часов, проведённых под водой. Во избежание расспросов на домике заранее была укреплена вывеска, объясняющая всем и каждому, что перед ним находится «Гидрологический пост Академии наук». Кроме того примерно за месяц до начала основных работ в домик были заселены два человека, которые его обжили, а самое главное они ежевечерне запускали дизельный генератор, снабжавший их временное жилище электроэнергией.
В этом действе был и великий потаённый смысл. Местные жители, поначалу живо интересовавшиеся строительством домика и его немногословными обитателями, вскоре привыкли к тарахтению движка, а заодно потеряли интерес к скучным и непьющим «учёным», проводящим время за изучением мутной речной воды и размокших растений. Когда вы сами день за днём слышите, как из речных зарослей постукивает генератор, то неизбежно привыкаете к этому звуку и вскоре он не вызывает у вас ни малейшего интереса. Именно этого эффекта мы и добивались. Поскольку основные работы планировалось проводить именно по ночам, то нужно было заранее приучить всех к монотонному стуку двигателя в течение тёмного времени суток. Ведь предполагалось использовать не только электрогенератор, но также мотопомпу и воздушный компрессор. Для них были заранее устроены специальные ямы, прикрытые толстыми деревянными щитами, но всё равно погасить звуки их двигателей полностью было крайне трудно. Вот в том-то и состоял наш главный замысел. Ведь если сложно шум погасить, то приучить близко живущих жителей к нему было куда как легче.