Мы завтра у папы спросим, у него на все есть ответ.
И папа нам ответил, что называется это эмпатия, но наукой это не доказано.
Вот видишь, никакой я не экстрасенс, говорила я Наташе.
Да брось ты, полно всего, что наукой не доказано. А может ты мертвых видишь? А?
Слава богу нет. Мне и вашей боли хватает, ведь когда тебе больно, то и мне тоже больно, обнимая тебя, я как будто разделяю с тобой твою боль.
Точно экстрасенс! сказала Наташка, совершенно меня не слушая.
А может ты лечить людей можешь?
Ничего я не могу. Я просто чувствительнее других людей, вот и все.
Наташке очень хотелось чтобы я была экстрасенсом, ведь тогда мною можно будет хвастаться, а может и парней на меня ловить. Она и слышать не хотела о том, что ничего сверхъестественного я не умею.
На мою эмпатию обратил внимание и Олег, это случилось в его гараже. Там я проводила много времени и многому у него научилась в плане медицины. Совершенно случайно я начала помогать Олегу лечить людей. Я зашивала раны, делала уколы и ставила капельницы, а когда хорошо выучила все системы организма, ставила диагнозы и назначала лечение, так как сюда приходили не только по поводу травм.
Я ассистировала Олегу на операциях, а в пятнадцать лет впервые провела операцию сама. К восемнадцати годам я уже была полноценным врачом по всем направлениям, хирургом общей практики и травматологом.
В гараже мы встречались с Гогой, иногда он приходил с мамой. В одну из наших встреч в гараж залетел Олег, за ним двое мужиков, они несли молодого парня. У него было два огнестрельных ранения в живот. Его положили на стол, который Олег называл операционным. Те мужики что принесли его были в панике, они разговаривали сплошным матом, среди которого изредка проскакивали литературные слова. Олег был само спокойствие. Он разрезал на пациенте футболку и начал осматривать раны.
Ну чё там? Живой будет? Скажи, будет? кричал один из мужиков.
Олег как всегда молчал и напевал какую-то мелодию, он никогда не реагировал на чужую панику, дабы она не сбивала его.
Будет, не переживайте, сказала я, я ощущала их страх и панику кожей, эта рана не страшна, продолжила я, указывая пальцем на одно из ранений, я видела как Олег перевернул раненого и осмотрел спину, пуля прошла навылет и ничего важного не задела. А с этой Дядя Олежа справится, кровотечение не сильное. Единственное, наверное поджелудочную задела.
Мужики вылупились на меня и замолкли.
Ах ты моя маленькая медсестричка, все правильно сказала! похвалил меня Олег, вынимая пулю, а поджелудочная заживет, выходим его, не ссыте в трусы, пацаны! Смотрите, даже ребенок не боится, а вы уже в штаны наложили.
Ничего себе ребенок! Я бы такого ребенка потискал! сказал один из мужиков, разглядывая меня.
Это моя дочь, и ей всего пятнадцать, так что завали хлеборезку и подожди на улице, сказал Гога, взяв в руку монтировку.
Э, тихонько, папаша, у нее на лбу не написано, что она твоя, ответил тот, пятясь к двери. Ты только вылечи его, Олеж, он ведь молодой совсем, и вообще просто на стреме стоял!
Для тебя Дядя Олежа, и вылечу, я ж сказал не ссы в трусы.
Позже, когда все разошлись, Олег попросил меня посидеть с ранеными парнем пока он сгоняет в аптеку. Я сидела и думала о том, что этот парень только встал на кривую дорожку, а уже получил две пули. Я решила помолиться за него. Я просила бога, чтобы он помог ему вылечиться и чтобы он перестал заниматься такими вещами. Всегда в момент молитвы или после нее на меня как будто снисходило озарение. Я точно знала какие эмоции сейчас испытывает человек рядом со мной. Это не было голосом или знаком, ко мне как будто просто приходило знание того что именно человек сейчас чувствует.
Я считала, что таким образом мне отвечает бог. Однажды Дядя Олежа сказал мне, что с точки зрения психологии это подсознательный ответ и бог тут ни при чем. Я ему конечно же не поверила. Моя вера на тот момент вообще была непоколебима. Все люди планеты могли бы в один голос сказать мне «Рита, бога не существует, это все выдумки», и я бы без тени сомнения ответила «существует».
Сейчас, молясь о здоровье этого парня, ко мне пришло знание того, что ему очень больно. В этот момент вернулся Олег.
Бог сказал мне, что ему очень больно, и он очень страдает.
Олег посмотрел на раненого, тот был без сознания.
Он в отключке и не может чувствовать боли. Вот как придет в себя тогда да, волком завоет.
Нет, ему больно, я это чувствую.
Олег посмотрел на руки и ноги парня.
А ему и правда больно! сказал Олег, смотри, видишь, здесь венка в двух местах бьется? А должна только в одном. Ладно, давай, вкати ему обезболивающего.
Я сделала парню укол в вену, мне нравилось тыкать в людей иголками, и никогда это не надоедало, ведь нет лучшей практики, чем практика на живом человеке. Пару лет назад Олег приволок мне из больницы списанный симулятор для интернов, к нему я уже давно не прикасалась.
Гляди-ка, перестала биться! сказал Олег спустя некоторое время, он взял фонарик и начал светить ему в глаза. Сейчас в себя придет!
Так и случилось, минут через пять парень пришел в себя.