Куда уж там, пробормотала Мелисса, орудуя расчёской.
У дяди Бертрама волосы черны, как вороново крыло, и глаза тёмно-карего цвета, а она настоящая рыжеволосая ведьма. Мелисса тщательно начесала чёлку на лоб, чтобы никто из её отвратительных одноклассников не видел низкого уродливого лба, оглядела своё отражение со всех сторон. Замаскировать один из многочисленных недостатков внешности ей удалось. Значит, можно было переодеваться и тащиться на кухню, чтобы потом, как безумной, полететь в знакомую школу городка Литтл-Мэй.
Ты ещё долго собралась возиться? нетерпеливо спрашивает дядя. Не забывай, что тебе пора учиться, а мне работать. И, вообще, сейчас вся яичница пережарится!
Интересно, ты когда-нибудь научишься готовить что-то питательнее? возмутилась Мелисса, натягивая школьную форму. Пора бы уже! Неудивительно, что у тебя до сих пор нет жены.
По-моему, мы эту тему уже сто раз обсуждали, холодно сказал дядя.
Каждый раз, когда Мелисса сетовала на «вечное холостяцкое одиночество Бертрама», тот неожиданно серьёзнел и старался перевести разговор в другое русло.
Мелисса, выходи скорее! Бертрам решился отлипнуть от двери и сейчас вовсю гремел сковородками на кухне. Нет, погоди остановился он. Можешь не торопиться к столу вся яичница сгорела. Молодец, девочка!
Не ворчи, я уже иду спасать наши желудки, и Мелисса торопливо слетела вниз по лестнице.
Они с дядей проживали в гигантском частном доме в центре Литтл-Мэя, который достался Бертраму в наследство от его покойной матери, Регины Эстелл. Мама дяди умерла, когда ему было шестнадцать, а папа незадолго до этого бросил всё, включая даже наследственную гордость корпорацию «Эстелл Эстейшен», производящую автомобили с 1915 года, и переехал жить к своей любовнице, Джилл Санчайз. Таким образом, Бертрам остался единственным владельцем шикарного особняка, новейшей модели машины и счёта в швейцарском банке. Мелисса не понимала, как, обладая такими богатствами, можно жить в захолустном Литтл-Мэе. А уж тем более она не понимала, каким ветром Бертрама занесло в обычную общеобразовательную школу, находившуюся на другом конце города. И зачем в этом же учреждении будет учиться она, Мелисса. Как любил говорить дядя, его фотография и фотографии родителей Мелиссы висели на доске почёта, и он не собирался позволять девочке нарушить семейную традицию. Вспомнив о маме и папе, Мелисса тут же приуныла. Лилию и Алекса Смирзес убили террористы десять лет назад, когда они вышли прогуляться с дочерью по площади. Бертрам прибыл на место происшествия вместе с полицией, но спасти друзей не успел. Ему удалось забрать Мелиссу из разгоревшегося на площади ада и после долгих скитаний по различным усыновительным конторам оформить опекунство над осиротевшей девочкой. Мелисса помнила своё раннее детство как бы странно это ни звучало. Самым первым её воспоминанием была тёплая улыбка матери и звонкий смех отца. Дальше следовали смутные картинки: счастливые, красивые родительские лица, тенистая аллея, тихая заводь у городской черты, где они любили гулять, и потом чёткий, не тускнеющий с годами образ светловолосой девушки в свадебном платье, которая привела Мелиссу к Бертраму в день жуткого убийства в парке. Как ни странно, а незнакомку видела лишь одна девочка. Сверкающая невеста не раз являлась ей и позже. Она помогала Мелиссе скрасить одинокие часы в пустом доме, пока Бертрам работал, делала вместе с девочкой домашнюю работу и даже один раз сыграла какую-то грустную мелодию на личном рояле дяди! Она никому не рассказывала о своей таинственной подруге, даже дяде Бертраму. У Мелиссы было такое чувство, будто после раскрытия этой тайны её надолго запрут в психиатрической лечебнице. Поэтому существование сияющей девушки в свадебном платье оставалось секретом. Никто и не знал, что Мелисса встречается с призрачной незнакомкой почти каждый день. Без неё девочка и не представляла своей жизни. Она была совсем не готова к тому, что однажды странная девушка исчезнет. Это стало для Мелиссы настоящим ударом. Она звала призрака уже несколько недель, но та всё не появлялась. Может, именно потому ей сейчас не до школы и не до дяди Бертрама?
Ешь быстрее, приказал он, придвигая к девочке тарелку с хлопьями.
Мелисса на миг удивилась: что, дядя научился готовить другое блюдо? О, нет. Как она могла даже представить нечто в таком роде? Конечно, Бертрам взял упаковку готовой каши и просто залил её тёплымм молоком.
Я и так быстро ем, прошамкала девочка, со скоростью ракеты поглощая завтрак.
Дядя метался из угла в угол, как тигр по клетке, и то и дело поглядывал на часы.
Ты можешь идти без меня, напомнила она. Я уже достаточно взрослая и могу сама добраться до школы.
Никакая ты не взрослая, сурово отрезал дядя. Всего тринадцать лет.
Есть же школьный автобус, взмолилась Мелисса.
Но Бертрам всегда славился своим упрямством. Если он чего-то не хочет в жизни не заставишь его уступить.
Я не доверяю никаким автобусам. Едешь со мной, в моей машине. И никаких возражений!
Ты опять опоздаешь на работу, напомнила девочка.