Принтер наконец заработал. Они стояли и смотрели, как он заглатывает бумагу и выплёвывает горячие листы. Илья замялся:
Можно мне задать вопрос?
Валяй.
Недавно на рыбалке мы с папой встретили жабу, и у нас возник спор правда ли, что от них бывают бородавки?
Нет. Это миф.
Кротов почему-то с облегчением посмотрел на свои руки.
Это хорошо.
Помолчали. От нечего делать мальчик потрогал пальцами лист лимонного дерева.
Почему ты не с классом? Какой у вас сейчас урок?
Английский. Мне сейчас не очень интересно с классом. От них слишком много шума. Кирилл Петрович, можно дать вам совет?
Учитель кивнул и впервые за время их разговора взглянул на Илью.
Думаю, вы слишком мягко говорили с девочками. Боюсь, что они ничего не усвоили. И скоро устроят ещё что-нибудь эдакое.
Лицо Озерова выразило досаду. Но в голове мальчика звучали слова Монгола: «Главное, будь с ним честен, и однажды он поможет тебе».
По-твоему, лучше, чтобы я кричал на них, как Маргарита Генриховна?
Нет, это было бы ещё хуже. Они этого либо не заметили бы, потому что на нас всё время кто-нибудь кричит, или снова захотели бы отомстить.
Что же ты предлагаешь? Вызвать родителей?
Это точно бесполезно. Лика и так напугана, она, может быть, всё поняла. У Яны Кулаковой родители ходят по струнке она часто этим хвастается. Недавно она заявила им, что не поедет на выходных на дачу, а пойдёт с друзьями в кино. Так и было. Два дня она жила в квартире одна и делала что хотела.
Но ей одиннадцать, Илья. Всего лишь одиннадцать, ошарашенно проговорил Озеров.
Я уже рассказывал вам: взрослые только думают, что управляют детьми, чаще всё бывает наоборот.
Что ты предлагаешь?
Будьте с ними строже. Вот и всё. Они хорошие девчонки. Но некоторые здесь понимают только силу. Да, чуть не забыл!
Мальчик хлопнул себя по голове. И достал из внутреннего кармана пиджака сложенный вдвое листок.
Это вам. Лика подошла ко мне на прошлой перемене и попросила, чтобы я передал вам эту записку.
Та самая, которая устроила потоп?
Илья кивнул.
Почему она не подошла сама?
Может, постеснялась. Лика хорошая девочка, но с тех пор, как стала дружить с Кулаковой Если бы записка была в конверте, я ни за что не заглянул бы туда. В тот день её не было в школе, она пишет, что была на соревнованиях. Я не хочу никого закладывать, но как вам объяснить я немного подружился с вами, и мне неприятно, что вас могут обмануть только потому, что вы взрослый.
Да к чему ты клонишь?! удивился Озеров.
Илья протянул письмо.
Кажется, в записке что-то не так.
Кирилл Петрович прочитал:
«В эту субботу (число) Лика Карманова ездила на спортивные соревнования по теннису. Тренер Василий Ромашкин».
Весь текст был напечатан на компьютере и только подпись от руки.
Тренер должен был сесть и набить на клавиатуре текст, потом распечатать на принтере. Где? В спортивном зале? Или у тренера был собственный кабинет? В лице учителя мальчик прочитал сомнения. Неужели подделка?
Хорошая девочка процедил Озеров сквозь зубы.
Они вышли из класса, и Кирилл Петрович зазвенел связкой ключей.
Мне не хотелось бы, чтобы Лика, хм-м-м, обиделась на меня сказал мальчик, глядя себе под ноги.
Она просила тебя передать записку? Ты это сделал. Если бы она передала её сама, всё могло бы сложиться по-другому. Тебе теперь часто придётся сталкиваться с подобным.
Почему?
Потому что с этого дня ты староста класса.
Мальчик остановился, как вкопанный, посреди коридора.
Я Я не хочу. Они и так ко мне цепляются!
Значит, хуже уже не будет, сказал учитель, быстро шагая к лестнице.
Илья побежал следом.
И что я должен делать? крикнул он в лестничный пролёт.
Как ты там сказал? Будешь переводчиком с языка детей, будешь распутывать хитросплетения, чтобы они никому не навредили. И прежде всего самим себе
Эхо от голоса учителя разлилось по лестничной клетке и ещё долго звучало у мальчика в голове.
Он внимательно посмотрел на яблоко и откусил кусочек.
Учительская
Детей не пускают в учительскую не потому, что они могут здесь что-нибудь сломать или испортить. А потому, что это единственное место в школе, где взрослые могут от них спастись и отдохнуть, Элеонора Павловна сидела на диване, потирая гудящую голову. Говоря короче, Каштанов, не торчи в дверях и не раздражай меня.
Но я только хотел узнать, в каком кабинете у нас математика!
Как заново родился! Иди и посмотри в расписании.
Но до него далеко. Пожалуйста-пожалуйста, Элеонора Павловна, я быстренько!
Ты представляешь, что может сделать голодная, уставшая и больная мигренью женщина с таким настырным типом, как ты?
Впустить меня?
Гоша, ты рискуешь! прозвенела своим музыкальным голосом Богачёва, оторвав седую голову от журнала и хитро взглянув из-под изящных очков. Здесь черта, которую не стоит пересекать.
Анна Сергеевна! Я не знал, что вы вернулись Я думал, вы
Такая старая, что больше сюда не приду?
Нет. Вы не подумайте. Я очень любил ваши уроки.
Каштанов прокашлялся и запел:
«Взлета-а-ая выше ели, не ве-е-едая преград, крыла-атые качели»
Если никто не прекратит этот мюзикл, это сделаю я!
Фаина Рудольфовна оторвалась от монитора и сделала два шага в сторону двери. Каштанова как ветром сдуло.