Шум, жена и скатерть
Повесть
Олег Скрынник
© Олег Скрынник, 2017
Жену поцелую в щёчку и отправлю баиньки. Cкатерть мы просто сложим в несколько раз и бросим на спинку дивана.
А шума к этому времени уже нет, если не считать редких шорохов с отдалённой автострады. Значит, ничто не помешает разместиться за надёжным, ласкающе гладким столом четырём Нет, трём дорвавшимся до дела мужикам. Четвёртый будет сидеть на прикупе. Ему удобнее где-нибудь отдельно. За журнальным столиком. Торги слушать, лимончик резать. Коньяк наливать.
Ого, «Мартель»! Не хило поживает наша медицина.
Роман с треском взламывает ящичек и извлекает золотистую бутылку, похожую на полумесяц с ручкой.
А то!
Яша с достоинством вздымает рыжую шевелюру. Достав новую, в обёртке, колоду, небрежно бросает её на стол и снимает пиджак.
Дай-ка сюда!
Вырывает у Романа бутылку. Наливает всем на самое донышко.
Коньяк, чтобы вы знали, существует не для того, чтобы пить. А чтобы насладиться.
Это чистая правда. В Париже мне много раз приходилось видеть, как весёлые молодые компании, заказав по коньяку, целый вечер его нюхают, употребляя при этом вино или джин. А коньяк вылизывают лишь перед самым уходом так сказать, на десерт.
Хорошо, откликаюсь я. Будем наслаждаться.
Открываю бар-холодильник и выставляю на столик лёд, большую «Гордонс Драй», несколько полторашек тоника и внушительную менажницу с морепродуктами.
Ух ты! восклицает Виталий, подхватывая светящийся розовым ломтик сёмги и отправляя его прямо под пышные тёмные усы.
Проглот, констатирует Яша.
Ох, и набегаемся мы сегодня в туалет, предрекает Ромка. Как бы «пулю» не загубить.
Ни фига, говорю я. Бегать разрешаем только прикупному. Принято?
Единогласно, грохочет Виталий, запивая креветку стаканом тоника.
Кажется, я буду первым, морщится Яша. Ещё в дороге припёрло.
Вот те на! Чего ж ты терпел?
Да как-то неудобно прямо с порога
Беги уж!
Виталий распечатывает колоду. Привлечённые зрелищем, подгребаем к столу. Виталий перебирает карты. Откидывает шестёрки. Внимательно изучает рисунок рубашки.
Красивые ребята!
Особенно, конечно, дамы, звенит Роман, расчерчивая «конвертик».
Тузы тоже ничего, Виталий поднимает голову. Правда, Игорь?
Нет, отвечаю я. Семёрки. Только семёрки. Предпочитаю мизера.
Губа не дура.
Аккуратно, за краешки, беру новенькие шестёрки и кладу на камин. На столе не должно быть ничего лишнего. Роман заканчивает свои художества, встаёт из-за стола и наливает полстакана джина.
Ты, что ли, пить сюда пришёл? набрасывается на него Виталий и, отобрав стакан, мигом его осушает.
Паршивец! Роман шлёпает Виталия по шее и наливает себе ещё.
Проглот! отвечает тот, вылавливая из менажницы шейку омара.
Наблюдать за ними одно удовольствие.
Не кричи. Ирку разбудишь, урезонивает его Роман. И тогда вся «пуля» псу под хвост.
Не боись, успокаиваю я. Она уже вовсю дрыхнет.
Вечер за окнами быстро оформляется в ночь. Пасмурный, неприветливый поздний октябрь. И днём-то света как следует не было.
Задёргиваю шторы.
Кстати, что у тебя с дворовым освещением?
А, машу я рукой. Похоже, лампочка накрылась. Перед самым вашим приездом. Завтра позову электрика.
А самому сменить было слабо?
Конечно, слабо. Я по столбам лазить не умею.
Говорил я ему, ябедничает Виталий. Повесь ещё один фонарь, над дверью.
Нечего делать. Электричество экономить надо.
Во жлоб, кивает Ромка. Всю жизнь такой. Бывало, в студентах карандаша у него не допросишься.
И правильно, бурчу ему в ответ. Свой надо иметь.
«Сво-ой»!
Он ополаскивает руки в большой фаянсовой посудине и тщательно вытирает их полотенцем.
Ты не больно-то там с полотенцем, подыгрываю я своим оболтусам. Дырку протрёшь. А за него деньги плачены.
Убедившись, что руки чистые и сухие, Роман вынимает из жилетного кармана шикарный перстень с сердоликом и аккуратно надевает на средний палец левой руки. Он очень дорожит этим перстнем. Так же, как, наверное, Кощей дорожил своим ларцем, где сидела утка, в которой было яйцо, содержащее иголку, на кончике которой помещалась его жизнь.
Виталий усаживается за стол и начинает барабанить по нему пальцами.
Ну он там что, верёвку проглотил?
Давайте начинать.
А место?
Да кому оно нужно, его место! Я сдам за него.
Роман принимается тасовать. Оба деликатно помалкивают. Ждут решение от хозяина.
Ну что ж, вздыхаю я. Как скажет стая.
Наверное, напрасно я озвучил своё пристрастие к семёркам. Услышав это, невидимые пакостники, всегда тусующиеся там, где идёт игра, начинают подбрасывать мне такую карту, что всё время приходится пасовать. Поэтому появление Яшки с довольной физиономией действует на меня раздражающе.
С облегчением! с присущей ему бесцеремонностью восклицает Виталий.
Яшка осушает полный стакан тоника и присаживается за стол вместо меня. У меня пересыхает в горле, но я почему-то терплю. Со мной бывает: чего-нибудь хочу, даже очень хочу, а позволить себе шалишь! Сидит во мне какой-то маленький внутренний садист. И ничего не могу с ним сделать. Потому что обосновался он очень и очень давно. Не исключено, что ещё до моего рождения А вам такое знакомо?