Человек едва ли не единственный представитель животного мира земли, чьи дети не способны с первых секунд жизни начать самостоятельно проявлять осознанную активность и предпринимать шаги к выживанию. Новорожденному необходима помощь матери для обеспечения роста и защиты в течение довольно длительного периода, а значит, потребность в защищённом от внешних воздействий среды обитания существовании становится одним из основных условий выживания вида. С момента появления на планете протолюдей поиск и создание защищённых жилищ превратились в жизненно важную потребность, зависимость от которой сохраняется до сих пор. От крытой лапником лёжки в пещере до апартаментов в пентхаусе небоскрёба такой путь преодолела профессия архитектора, тысячелетиями решая для человека насущные задачи обеспечения комфортного и безопасного существования.
Столкнувшись на первых порах с сугубо утилитарными строительными задачами, человек постепенно стал придавать своему жилищу дополнительные визуально считываемые признаки узнаваемости и отличия, что можно считать зарождением творческого переосмысления формируемой им среды обитания. Первые имена архитекторов древности, дошедшие до нашего времени, датируются III тысячелетием до нашей эры, и именно этот период принято считать отправной точкой профессии, соединившей в себе эстетическое и техническое начала строительного процесса. Со временем Архитектура начала обретать черты искусства, проявляясь сначала лишь в служении власти. Только власть, испытывая потребность в утверждении себя как исполнителя воли богов, обладала необходимым ресурсом для создания символов своего величия. Фигура архитектора приблизилась к тем, от кого зависели судьбы цивилизаций, и стала одной из неотъемлемых составляющих жизни общественных формаций, объединённых общей идеей существования, которая генерировалась верховным лидером-правителем.
Существуют, конечно, легенды о несохранившихся архитектурных объектах более ранних периодов с описываемыми явными характеристиками творческого начала и гармонии, но в рамках традиционной парадигмы они не рассматриваются как архитектурное наследие, ввиду того что отсутствует подтверждение их фактического существования и точной датировки.
На протяжении многих веков архитектура менялась, отражая в своих чертах текущие тенденции общественного развития и поведения, при этом каждый этап её существования был напрямую связан со сменой общественных формаций. Древнеегипетский, шумерский периоды существовали тысячелетиями, срок жизни классической древнегреческой и древнеримской архитектуры уже измерялся сотнями лет. Периоды жизни более поздних архитектурных эпох сокращались и уплотнялись, подгоняя друг друга в спину, приведя ситуацию к тому, что в XX веке существование архитектурных стилей сократилось до десятков лет. Сегодня все они, утратив свою неприкосновенность, смешались в единый калейдоскоп в руках архитектора, который лёгким движением меняет их взаимные комбинации, создавая всё новые и новые прочтения сложно сбалансированных гармоний.
В то же время непривычность и неоднозначность таких построений делает прочтение архитектуры XXI века крайне непростой задачей, требующей хорошей базовой подготовки и способности к анализу, превращая её из искусства социального в искусство интеллектуальное, всё менее и менее доступное восприятию обществом. Это, в свою очередь, вызывает у последнего внутренний протест и отторжение. Силы взаимного отталкивания начинают превалировать над силами взаимного притяжения, неся в себе скрытую энергию разрушения, делая общественный диалог архитектора и окружающего его социума практически невозможным.
В то же время непривычность и неоднозначность таких построений делает прочтение архитектуры XXI века крайне непростой задачей, требующей хорошей базовой подготовки и способности к анализу, превращая её из искусства социального в искусство интеллектуальное, всё менее и менее доступное восприятию обществом. Это, в свою очередь, вызывает у последнего внутренний протест и отторжение. Силы взаимного отталкивания начинают превалировать над силами взаимного притяжения, неся в себе скрытую энергию разрушения, делая общественный диалог архитектора и окружающего его социума практически невозможным.
Известная всем история архитектуры, понятная и прослеживаемая от зарождения до нынешних времен, завершается на наших глазах. Во многих отраслях, результаты деятельности которых являются неотъемлемой составной частью строительного процесса, достигнут потолок технических и технологических возможностей. Наметившиеся контуры Шестого технологического уклада, к ключевым направлениям которого относятся биотехнологии, системы искусственного интеллекта, глобальные информационные сети, интегрированные высокоскоростные транспортные системы, компьютерное образование, формирование сетевых бизнес-сообществ и многое другое, пока не способны оказать существенное влияние на развитие Архитектуры как профессии ввиду их дороговизны и недостаточного веса в мировом производственном процессе. Количество различных вариантов смешения стилевых комбинаций тоже ограниченно и вскоре будет исчерпано, а новых прорывов в технологии и производстве материалов для строительства, способных повлиять на архитектуру, как в своё время это произошло с появлением проката металла и железобетона, пока не предвидится. Профессия находится у технологического предела развития, и разрешить это возникшее внутреннее противоречие в рамках сегодняшней ситуации пока не представляется возможным. Выходом из этого тупика могли бы стать кардинальные изменения в общественно-социальной модели существования человечества, примером чего можно считать революционное появление в начале ХХ века концепций конструктивизма и Баухауса.