В этот момент начинается совсем другая история. Послушание уже не есть плод страха. Но есть тихая уверенность в близости того, кто любит просто потому, что он любит. И других причин нет и быть не может. У любви Божьей есть только одна причина любовь. Пусть это терминологическое противоречие, но только эта логика понятна нашему сердцу.
Любовь это расстояние, которое сближает
Недавно встретил старого друга. Очень старого. Вернее, конечно, старого не возрастом, а временем, прошедшим с момента последней встречи. Боже, как я был рад его увидеть. Он вроде бы тоже, но после десяти минут разговора стало понятно, что, увы, за прошедшие двадцать лет много воды утекло все уже не так, как было тогда, в 90-е. Старого не вернешь.
Удивительно то, что чем более мы удалены от человека расстоянием или временем, тем чище в сознании его образ. Чем ближе мы к человеку, тем яснее мы видим его греховность. Чем больше люди приближаются друг к другу, тем сильнее их отталкивает друг от друга грех становится слишком очевидным и отвратительным.
Но время и расстояние производят обратный эффект чем дальше ты от человека, тем более проясняется его образ. Он как бы очищается от налета всего человеческого и в нашем сознании становится ближе к совершенству. О человеке легко думать хорошо на расстоянии. А глядя на старые фотографии, вообще хочется сказать, что это драгоценнейший человек в твоей жизни, хотя в те годы, когда вы мозолили друг другу глаза, он был не совсем драгоценнейшим.
Что это за свойство сознания, памяти? На расстоянии люди и вещи становятся более ценными. Почему эта ценность не видна лицом к лицу?
У Толкиена есть любопытное размышление, которое я назвал «эффектом дальнего леса». Когда смотришь на лес с далекого расстояния, он кажется таинственным и загадочным. Но как только ты оказался в нем, вокруг тебя просто деревья. Конечно, они все равно красивы, но та таинственность, которую рисовало тебе воображение, улетучилась. Все стало обыденным.
Это «эффект дальнего леса». Что же делает с нами расстояние, будь то пространственное или временное? Создает ли оно иллюзию совершенства или, как некий проявитель, проявляет то совершенство, которое уже есть, но замутнено грехом? Толкиен отвечает: последнее.
На расстоянии мы начинаем яснее видеть вещи такими, какие они есть на самом деле. В этом «искупительная» роль нашего воображения, причем воображение здесь не просто способность что-то представлять, не картинки в голове, а скорее способность воспринимать реальность на более высоких, почти трансцендентных уровнях. Воображение, как и состояние влюбленности, очищает образ до идеала.
Влюбленный смотрит на объект своей любви и видит совершенство, хотя при ближайшем рассмотрении это, конечно, не так. Влюбленность это расстояние, с которого нам не виден грех любимого. Время это тоже расстояние, оно удаляет нас от греха в человеке и позволяет увидеть его таким, каким он должен быть.
Как часто мы видим людей такими, какими они должны быть? Когда они мелькают у нас туда-сюда, туда-сюда, мы едва ли видим их идеальный образ. Нужно отойти от них на некоторое расстояние, а точнее на расстояние любви. Любовь это расстояние, на котором не виден грех человека, а виден он сам. Отойдите друг от друга на расстояние любви.
Любовь это расстояние, которое сближает. Любовь делает нас слепыми к обыденному и зрячими к идеальному. Любовь это розовые очки, сквозь которые мы видим объект нашей любви в истинном цвете, то есть в том цвете, в каком он должен был быть, если бы не грех.
Как писал К. С. Льюис в «Бремени славы», мы живем среди богов и богинь. Если бы мы могли хотя бы на секунду увидеть стоящего перед нами человека таким, какой он есть на самом деле, мы почувствовали бы сверхъестественное желание пасть перед ним на колени и поклониться как богу:
«Как поразительно жить среди богов, зная, что самый скучный, самый жалкий из тех, кого мы видим, воссияет так, что сейчас мы бы этого и не вынесли Вы никогда не общались с простым смертным».
Грех застит нам глаза. Мы не видим вокруг нас богов и богинь, мы видим простых смертных. Мы не умеем отходить от них на расстояние любви. Мы не видим вдали таинственного леса. За деревьями леса не видим. За людьми не видим богов и богинь. За обыденностью поэзию, за каждым мгновением времени веяние вечности.
Бог любит хрустальный звон
Как часто мы спрашиваем Бога: «Ну почему ты меня не изменишь?» Или: «Ну сколько уже можно тянуть, измени же, наконец, этого человека! Что тебе стоит?» Действительно, что стоит всемогущему Бог щелкнуть пальцами, хлопнуть в ладоши и на тебе измененный человек. Он мог бы мгновенно избавить человека от дурной привычки. Он мог бы мгновенно помочь нам избавиться от греха. Почему люди годами не меняются, почему Бог не изменит нас и мир вокруг нас во мгновение ока?
В отношениях с детьми ответ на этот вопрос прозрачен. Да, я могу с помощью внешнего воздействия «изменить» ребенка. У меня есть рычаги, чтобы нажать и сделать его таким, каким он «должен быть». Но мне гораздо важнее, чтобы это изменение в нем выросло, созрело. Ожидание этого вызревания и есть причина, по которой я предпочитаю «не вмешиваться». Долгое ожидание это обратная сторона уважения к тайне свободной воли.