«Очередная пачкотня. Как звери территорию метят», решил Варухов и, тяжело вздохнув, вышел из подъезда наружу.
На улице было сыро и темно, вдалеке тускло светили редкие фонари. Пора было спешить на работу.
«Если опоздаю, Иванов пораньше к дочери не отпустит. А сегодня лечащий врач обещал принять, напомнил себе Варухов. Пора, брат, пора. Уже не спит детвора. Главное до прихода начальства успеть а то еще минут сорок добираться»
Игорь Петрович, поплотней запахнув серое драповое пальтишко, заспешил к ближайшей станции метро. До нее он предпочитал ходить пешком: на автобус надежды было мало. Со времен перестройки общественный транспорт в Столице стал непредсказуем. Зато при пешей прогулке до метро можно купить свежий номер «Столичного комсомольца». Лишние траты Варухову были ни к чему, но не хотел остаться без порции утренних сплетен. Выпить утром кофе и не прочитать газету? Освященный временем ритуал начала рабочего дня без «Комсомольца» утрачивал смысл. Подписка всегда доставалась Любочке: раньше, до болезни, она прочитывала газету и тут же или выбрасывала ее, или забирала с собой в институт, где училась на дневном отделении.
Чтобы напрасно не тратить время, препираясь и решая, кто он или Любаша будет первым читать газету, Варухов покупал экземпляр по дороге на работу и получал свежие новости в виде сухого пайка отдельно от кофе, выпитого дома. А прочитывал газету уже в вагоне метро среди час-пиковой толпы.
3
Мне, пожалуйста, свежий «Комсомолец», проговорил Варухов привычную фразу. Протянул мелочь в окошечко газетного киоска с несколько несвежей надписью «Союзпечать» (несуразный неологизм эпохи победившего социализма) и взамен получил сыроватую утреннюю газету.
Только утром, отмечал он всегда, газеты пахли по-особому. Только что из типографии, краска еще до конца не просохла да, их стоило покупать только ради запаха. Он дразнил воображение грядущими новостями, которые скрывались в мелком бисере букв и в кляксах заголовков.
Привычно свернув газету трубочкой и засунув в карман пальто, Игорь Петрович отошел от киоска. Тот одиноко светился в сумраке раннего весеннего утра, блестели глянцевые обложки с полуголыми красавицами, призывающими мужские глаза остановиться на их соблазнительных формах.
«Вот ведь странно, отметил Варухов, а что бы думали мужики, видя на обложках полуголые мужские торсы и задницы в обтягивающих плавках? И провокационные подписи типа Горячий парень! или Готов на всё. Вряд ли это бы возбуждало. Разве что некоторых. А интересно, что чувствуют женщины, когда видят других женщин? Полуголых или даже совсем голых, которые играют на самых низменных чувствах мужиков? Вот, к примеру, передо мной идет к метро девица»
Варухов взглянул на сутулую фигурку невысокой девушки, которая неожиданно появилась впереди. На ней была короткая кроличья шубка и обтягивающие черные джинсы, заправленные в высокие кожаные сапоги на каблуках.
«К метро идет. А выступает, будто на подиуме одежду рекламирует. Не просто так идет старается, чтобы заметили. А зачем? Вот сколько таких потом нам же жалуется: пристают, мол. Заявления об изнасиловании пишут. И убивают таких»
Тут он вспомнил вчерашнюю сводку, в которой особо отмечалось зверское убийство в районе Мытищ шестнадцатилетней школьницы. Ее сначала изнасиловали, а затем задушили.
«а какой-нибудь отморозок сейчас идет за ней следом и ждет удобного момента чтоб сделать то, к чему она сама же и призывает. Вот ведь люди. Ни черта не соображают. Неужели не понимают, что провоцируют других на преступление? А ведь эта дурочка явно рассчитывает на нечто другое. Ждет этакого чуда. Что к ней подойдет мужчина ее мечты. Поглядит на круглую задницу в обтягивающих штанах и предложит руку и сердце. А наверняка подходят одни хачики да горячие кавказские парни. Прилипнут к этой дурехе и никакое мыло отмыться не поможет. В лучшем случае фиктивный брак и развод. В худшем развод, раздел имущества и ребенок в награду за смелость. Интересно, а спереди она такая же симпатичная, какой притворяется сзади?»
Варухов ускорил шаг и, обгоняя девицу, как бы ненароком, вполглаза, взглянул на ее лицо:
«У, бедняжка Красься, не красься симпатичней не будешь».
Мелкие черты лица, невыразительный рот с тонкими губами, обильно обведенный красной помадой, да курносый веснушчатый нос.
«Заурядная внешность. Пэтэушница со столичной окраины, из какого-нибудь Бирюлева. Однажды потеряла невинность в квартирке панельного дома после затянувшейся вечеринки у кого-то из подруг, решил Варухов, быстро шагая по утреннему ледку луж, которые еще не успели подтаять, и оставив семенящую на высоких каблуках девушку далеко позади. Наверняка эта первая в жизни близость с мужчиной была для нее чем-то обыкновенным. Вроде взросления или экзамена в средней школе. Хотя думаю, девство ее закончилось куда раньше. Еще в начальных классах. Когда жестокая, убогая, некрасивая жизнь столичных окраин убила в ней всякое достоинство. И наверняка того, кто первым оказался с ней в постели, она даже не помнит. А может, и наоборот. Сама добилась внимания парня, который ей давно нравился, а он ее использовал. Так сказать, удовлетворил свои юношеские потребности и прощай. Наверно, тогда это было ее самое настоящее и всамделишнее разочарование: и в жизни, и в себе. А может, ничего этого не было и быть не могло, а сама эта девица живет надеждами на что-то большее, которое обязательно должно случиться. Ждет мужа-добытчика. Заурядная девушка с обыкновенной внешностью. Ходит с подругой на дискотеки и сплетничает о парнях. И разве она виновата, что жизнь к ней так несправедлива? Внешность дала неприметную, родителей небогатых Да, жизнь странная штука: всё, что происходит с нами, часто похоже на какую-то лотерею. А главный приз какой? Смерть»