11
Я проснулся около полудня, чего со мной не случалось уже очень давно. Мои други громко почивали, всхрапывая и постанывая, а иногда и вскрикивая. Как видно, сны им снились тяжёлые и порочные.
Воздух в комнате был настолько тухл и вонюч, что меня едва не вывернуло. Я схватил одежду и поспешил на кухоньку, надеясь, что там-то вздохну вольно. Хрена с два! Если уж топики что-то делают, то делают это на совесть! Кухня была в таком бардаке, что бедной сказочной Федоре и в диком кошмаре не приснилось бы! На полу, столе и стульях живописными кучками в стиле поп-арта находились грязная посуда, остатки еды, открытые консервные банки, сапоги и портянки, и всё это было щедро припудрено толстым слоем пепла и окурков. Не одеваясь, я распахнул окно во всю его ширь и спешно помчался на волю.
На улице не было ни одного комара, ни единой мушки, но совсем не потому, что они все благополучно передохли от какой-то благородной эпидемии. Нет, они попросту утонули в потоках ливня, который, вероятно, бушевал уже давненько, потому что сразу за порогом начиналась огромная лужа, а кончалась она так далеко, что края её терялись за горизонтом, который, кстати, тоже терялся. Вода сплошным потоком стекала с крыши, и я умылся, не сходя с порога.
Через пять минут уборочных работ на кухне из меня слиняло последнее желание этим заниматься. Коварно, как дефолт на Россию, навалилась хандра и принялась вязать из моей души морские узлы. И дело было совсем не в том, что меня угнетала и бесила эта разруха на кухне, этот спёртый воздух. Нет. Опять все мои мысли, весь я, были там, с нею, моей любимой. Я думал о ней всегда, везде, но сейчас вдруг чётко осознал, что никогда-никогда её не встречу, никогда не загляну в её волшебные глаза! И мне стало так тоскливо, что я застонал, опустился прямо на пол и, прислонясь к стенке, принялся стучать о неё головой.
Я ритмично долбил стену, приговаривая, как запиленная пластинка:
Ну приди ко мне! Я умираю без тебя!..
Дверь осторожно приоткрылась, и в неё просочился Евген. Он смотрел на меня глазами, в которых были ужас и удивление. Я тут же прекратил мучить ни в чём не повинную стенку и спросил его шёпотом:
Что с тобой?
Со мной?
Ну да. Ты посмотри на себя в зеркало!
Евген мгновенно исчез, но через минуту вернулся, держа в подрагивающей руке небольшое зеркальце:
Серж, ты меня больше так не пугай!
Я тебя не пугаю, но твоё лицо было просто ужасно!
Да ты на своё посмотри! и Евген сунул мне в руки зеркальце.
Я его взял, взглянул, но увидел в отражении не себя, а опять голубые глаза любимой. Я отбросил зеркало и снова долбанулся головой в стену. В этот раз удар получился удачным кастрюля, висевшая прямо надо мной и доселе выдерживающая сотрясения, наконец-то благополучно слетела с гвоздика и долбанула по моей глупой башке! И я мгновенно успокоился. А ещё я понял кое-что:
Евген, как только ты увидишь, что со мной не всё в порядке, бери кастрюлю и бей мне по лбу!
Что ж, мне её с собой всегда таскать?
Зачем всегда?
Так с тобой всегда чего-то не то!
Ты поговори, поговори, счас сам получишь!
Евген пожал плечами и ушёл в комнату. А я поспешил за ним, потому что вспомнил кое-что интересное, очень мучавшее меня.
Женька отравлял и без того насмерть отравленный воздух в нашем жилом помещении, но было видно, что курение не доставляет ему абсолютно никакого удовольствия, и делает он это только по привычке.
Я вначале открыл окно пошире, а потом задал так мучивший меня вопрос:
А скажите-ка мне, господа, что это за бумажка, с которой Евген тут полночи блуждал?
Женька ненадолго задумался, а потом улыбнулся:
Это карта. Вернее, план.
План чего? не понял я ни шиша.
План этой комнаты и находящихся в ней предметов.
Но для чего?!
И Женька рассказал очень простую историю.
Среди ночи закончилось спиртное. Нужно было добавить. И пива-то было ещё много, но оно находилось в комнате, припрятанное в спальном месте у Женьки. Но в комнате спал я, а мои друзья люди чуткие, они не решились зажечь свет и, тем самым, разбудить меня. Решено было идти в темноте, хотя в начале августа ночи в этих широтах коротки и прозрачны, это, скорее, сумерки. Так как зрением Женька похвастаться не может, решено было послать Евгена. Но он не знал, где босс спрятал бутылки. И тогда тот (даром, что ли, геодезист?) решает нарисовать подробную схему. На ней он обозначает всю обстановку комнаты, да не просто абы как, а в едином масштабе, да ещё ориентирует план по сторонам света!
Да, ребята, делаю я вывод, всё логично и правильно. Напиваются кто как: портные в лохмотья, мясники в сосиску, гинекологи в три сами, в общем, знаете, ну а вы напились в поликоническую проекцию Гаусса-Крюгера!
12
Ну так что, я сбегаю быстренько за пирожками? бодрым голоском предложил Евген.
Быстренько? бросил на него взгляд поверх очков Женька и скептически хмыкнул.
И уж кому-кому, но мне его скепсис был понятен!
Выноска вторая,
оправдывающая наш скепсис и открывающая
некоторые тайны натуры Евгена.
12
Ну так что, я сбегаю быстренько за пирожками? бодрым голоском предложил Евген.