Вечером в гости неожиданно приходит сосед, который, заговорщически понизив голос, говорит, что вычислил, где оставляет свою машину водитель самосвала, мешающего спать всему дому, и предлагает ночью нанести ему «ответный удар» спустить колёса. «Ты с нами?» спрашивает сосед. Пойти ли с ним? Это хорошо или плохо?
Перед сном выпуск местных новостей. Журналисты хвалят губернатора, который на прямой линии с премьер-министром по вопросам развития образования внёс дельное предложение увеличить количество учеников в классе с 25 до 30, тогда, будто бы, и школ в России придётся строить меньше. А у самого дети учатся в Англии. Это хорошо или плохо?
Последнее, что вы помните, как, засыпая, дочка рассказывала о том, что завтра их детский сад в полном составе поедет «в гости к кикиморе» на загородную базу отдыха, где дети вдоволь наиграются с бабой ягой, лешим и прочей сказочной нечистью. «Всего за пятьсот рублей?» говорит дочка, и глаза её светятся от счастья. Отпустить или запретить? Это хорошо или плохо?
Ночью вам снится Восточный вокзал Парижа и одетая нищенкой кикимора, которая вместо ребёнка качает на руках свёрток с бомбой. Внезапно «в кадре» появляется сосед, почему-то с бородой, как у Бен Ладена, ехидно спрашивает: «Ну, и как жить в этом мире?» и достаёт из кармана брюк пульт с красной кнопкой. Под свист тормозов вокзал заполняется полицейскими машинами с работающими мигалками и сиренами, сквозь вой которых вы слышите, как звучит сигнализация вашей машины. Опять мимо неё проехал самосвал. Вы просыпаетесь, и всё повторяется снова. День за днём.
Cogito, ergo sum
Как жить? Что хорошо и что плохо? Почему эти вопросы так важны для нас? Может ли человек жить, не задавая их себе?
Наверное, может. Но для этого он должен перестать быть человеком и уподобиться животному, которое тем и отличается от нас, что сколь бы не было милым и пушистым, себе таких вопросов не задаёт. Как и временно превратившийся в животное пьяница, лежащий в придорожной канаве без чувств и способный лишь блеять и мычать, но не мыслить. Остальные люди, пребывающие, как говорится, «в здравом уме и доброй памяти» не думать о том, как жить, не могут. Потому что отличаются от животных не только тем, что живут в коллективе, но тем, что стараются осмыслить свою жизнь.
«Cogito, ergo sum», что в переводе с латыни означает «Мыслю, следовательно, существую» это не только философское утверждение Рене Декарта (15961650), но также крест особого отношения человека к действительности и особой ответственности за вверенный ему мир, который несут не только философы, но, без исключения, все люди. О чем говорит само научное название человеческого вида «Homo Sapiens» «Человек разумный».
Искушение дарвинизмом, который получил особое распространение в XIX и XX веках и в той или иной степени был усвоен большинством наших современников, состояло в том, что дарвинизм пытался навязать представление, что человек не только выглядит как животное, но и мыслит, относится к окружающему миру также, как животное, и, следовательно, имеет право вести себя, как животное. Конечно, сам Чарльз Дарвин (18091882) этого не писал, но у него были последователи.
Как тут не вспомнить споры известные большинству из нас со студенческой или даже школьной скамьи споры между «материалистами» и «идеалистами», в которых в нашем советском детстве всегда побеждали первые «материалисты». Причем, что называется, «с разгромным счетом». Так что на лекциях по марксизму-ленинизму от «всяких там метафизиков, богоискателей и прочих буржуазных идеалистов» не оставалось не только следа, но даже «мокрого места».
В итоге сегодня миллионы людей не только на постсоветском пространстве, но и во всём мире убеждены, что жизнь это всего лишь форма существования белковых тел, любовь всего лишь последовательность химических реакций, а человек всего лишь «потомок обезьяны», который научился строить города и пользоваться социальными сетями, но в главном, по самой своей сути, так и остался животным.
Конечно, так думали и думают не все. Особенно, те, кто способен мыслить самостоятельно, а не только повторять чьи-то чужие мысли. Конечно, потребовались годы и даже десятилетия для того, чтобы философская мысль смогла не только осознать уникальность человека, но и бессмысленность, бесперспективность и ошибочность противопоставления «материального» и «идеального», которые в сознании людей всегда неразрывно связаны, что, собственно, и отличает их от животных.
Наш современник немецкий философ Фридрих Тенбрук (+1994) писал об этом так:
«К сожалению, социальные науки предпочли классифицировать человека как социальное существо, хотя это свойство он разделяет с большинством животных, от которых человек отличается способностью связывать с собственным действием субъективный смысл. Животные просто реагируют на внутренние или внешние раздражители, тогда как человек действует на основании своей уникальной способности (и необходимости) противостоять действительности с помощью осмысленного действия. Для человека действительность представляется не скоплением ощущений, а миром объектов со смыслом и значением. Вариативность человеческого действия основана на его способности созидать мир значений, помимо чувственных ощущений. Поэтому наше действие является не специфически видовым, как у животных, а культурно обусловленным»2.