Петя обернулся к двери, норовя произнести очередное ругательство.
Не торопись, остановил его однокамерник.
Векшин вытянулся на нарах и закрыл глаза. Потом успокоился и дремал часа два, вздрагивая, просыпаясь и вновь засыпая. Ему действительно надоел весь этот концерт.
Потом он проснулся. Эдик сидел в той же позе.
Хочу с тобой поделиться, раз судьба нас свела, скрипнул он голосом.
Агент молчал, помня о главном.
Можно бабок срубить полчемодана как ты на это смотришь?
Петр пожал плечами:
Заманчиво, конечно.
Я бы, например, согласился, продолжал Эдуард. Иначе так и будешь блох гонять по чужим карманам. Соглашайся. Насчет процента столкуемся
Я бы, например, согласился, продолжал Эдуард. Иначе так и будешь блох гонять по чужим карманам. Соглашайся. Насчет процента столкуемся
* * *
Сидя в полутемной камере, грабитель строил радужные планы. У него как-то всё выходило просто от безысходности он и не в такое мог поверить. Он словно бы говорил о рыбалке. На живца с подсечкой.
Это же элементарно, повторял он. Проще, чем капустная кочерыжка.
План заключался в следующем: Эдуард признаёт кражу и едет показывать место, где закопаны деньги. Оставалось лишь встретить в том месте ментов. Есть у него ребята надежные. Отобьют. И деньги будут целы. И будет свобода
Это был голодный свирепый волк, отбившийся от стаи. Он захлебывался от предчувствия близкой свободы. Одинокий волк
И будет свобода.
Желание выти на свежий воздух оказалось настолько сильным, что совершенно затмило ему рассудок. Он подробно рассказал, где надо искать деньги и даже нарисовал план на носовом платке стержнем от авторучки. Зарплата оказалась припрятана не так далеко, в Горелом лесу, рядом с селом Архангельским.
Бухгалтер совершенно не в курсе, говорил Эдуард. Метнулся в строну леса и бегает до сих пор.
Петр действительно вскоре вышел из камеры и больше не возвращался, однако Эдик продолжал ему верить. В этом было что-то нездоровое. Он надеялся, что, выкопав деньги, Векшин не уйдет с ними.
Через день, как условились, подозреваемый стал давать признательные показания. Деньги лежат под таким-то кустом у такой-то поляны. Естественно, его повезли на то место. Эдуард рыскал глазами по кустам и радовался. С ним приехали всего трое оперов. Их снять как два пальца обделать
Присмотрелся: место, где лежал «дипломат», раскопано. Значит, все шло по его плану. До свободы оставалось совсем немного. Нужно лишь вовремя упасть, когда братва начнет свое дело.
Где ж ты их спрятал? Может там? подыгрывал ему Подшивалов.
Битый час Эдуард бродил по опушке, словно присматриваясь к приметам. И когда понял, что за кустами по-прежнему пусто, что никто его освобождать не собирается, решил использовать еще один шанс. Он решил показать место, где лежал «сбежавший» бухгалтер.
Оперативники и девушка-следователь переглянулись. Покойника им только не хватало. Приехали всего лишь за тем, чтобы допросить на месте, снять на видео, где купюры лежали, а тут образовался труп.
Указав на место захоронения (земля действительно оказалась рыхлой), Эдуард запросился в кусты живот у него закрутило.
Следователь Щербанюк отвернулась ведите.
Оперативники отвели подследственного к кустам за машиной и сами тоже отвернулись. Куда тому деться в наручниках. И повернулись лишь на шорох. Подследственный фигурант несся поляной, словно заяц по складкам местности. Пригнулся к земле и пошел галопом.
Стой, Эдик! кричала вдогонку следователь.
Но тот продолжал бежать.
Из машины выкатился пухлый водитель в обнимку с коротеньким автоматом. Передернул затвор, присел на колено. Автомат одиночно плюнул. Беглец перевернулся через голову и затих.
К нему подошли. Тело еще дергалось. Голова оказалась расколотой, словно арбуз.
* * *
Вовочка Садовский стоял на крыше высокого дома, обернувшись спиной к провалу. Обернув себя по животу толстой веревкой, он потянул ее на себя другой конец был привязан к бетонной коробке и стал опускаться, бороздя животом о бетонный выступ карниза. Веревка впилась в ладони, а темная пропасть неудержимо тянула к себе.
Коленями упирайся, Кочан, советовал Жеребец.
Хорошо тому на плоской крыше. Послать бы его подальше, да слов жалко. И подняться, увы, невозможно. Можно только скатываться. До подоконника восьмого этажа.
Окна не расколи, хрипел Жеребец.
Но Садовский (по прозвищу Кочан) уже ничего не слышал. Кроссовки уперлись в покатую жесть, и та захрустела, проминаясь под тяжестью тела. Держась одной рукой за веревку, Кочан другой рукой толкнул форточку, уцепился обеими руками за внутреннюю раму. Затем подпрыгнул, повис на обеих перекладинах и стал заползать в квартиру, извиваясь в узком проеме и теряя остатки сил. Только бы древесина выдержала.
До него вдруг дошло, что стекло это та же гильотина, и он содрогнулся. Однако перекладины выдержали. Вовочка по-змеиному вполз головой вниз. Это оказалась кухня. Затем опустился руками на кухонный столик, вынул из проема сначала одну ногу, затем вторую. Потом выпрямился и спрыгнул на пол. Половина задуманного исполнена.