Нет, ну надо же! не унимался Михаил Николаевич. Интеллигентный человек, состоятельный, пожилой и вдруг такое паскудство! Так «подставить» товарища пусть даже лично Вам он и не товарищ! Свинство, какое! Это не Вам это всем нам бесчестие! Набить бы Вам за это морду, любезный!
В глазах «любезного» опять мелькнул проблеск надежды.
Нет, это буду не я! мстительно усмехнулся штабс-капитан.
Проблеск сразу же перестал мелькать. Зато мстительности в глазах штабс-капитана прибыло.
Вы правильно меня поняли! Я просто доведу об этом до сведения одного человека!
???
Да-да, его самого: капитана!
От таких слов «Нумизмат» не мог не упасть на колени и он упал на них.
Только не это! Всё, что угодно но только не это! Я сейчас!.. Сейчас!..
С этими словами он полез во внутренний карман пиджака, и с третьей попытки извлёк оттуда внушительных размеров пакет.
Вот!
Что это?
Михаил Николаевич взвесил на ладони упаковку. Вес сподвигнул его на уважительный хмык.
Деньги!
«Нумизмат» зачем-то огляделся по сторонам. Наверно, для создания пакету соответствующего «интерьера». Или для придания его весу «дополнительного веса».
Так сказать ну на оперативные расходы.
Что?! Что Вы сказали?!
Михаил Николаевич выгнул грудь и брови. И то, и другое дугой. По сюжету он не мог не встать в позу. В позу оскорблённого благородства. Разумеется, и текст должен был соответствовать позе. Он ей и соответствал.
Да понимаете ли Вы, что оскорбляете дворянина и офицера?
Конечно, конечно!
Кажется, Платон Иваныч понял не только это, но и всё остальное Вот и полез опять в карман. Исправлять ошибку и заглаживать вину. Спустя мгновение в другой руке Михаила Николаевича лежал свёрток ещё более увесистый, нежели первый. Теперь у штабс-капитана было значительно меньше оснований для демонстрации позы. Фундамент под оскорблённым благородством должен был пошатнуться.
Здесь ваше полугодовое жалование!
«Нумизмат» скосил глаз на конверты.
То есть, я хотел сказать, что это премия в размере Вашего полугодового жалования То есть, я хотел сказать
Как это некрасиво, Платон Иваныч!
Штабс-капитан всё же «поскрёб по сусекам».
Получается, Вы откупаетесь за кровь несчастного Концова!
Получается, покорно согласился «Нумизмат».
И кто же Вы после этого?!
Позор!
И Михаил Николаевич ловко рассовал пакеты по карманам галифе. Своего, разумеется. Определять «новый облик» Платон Иваныча он воздержался.
Ладно. Будем считать инцидент исчерпанным. А Концову
??? обмер Платон Иваныч.
А Концову Наташа пусть скажет, что у неё внезапно начались месячные. У неё ещё нет задержки?
Бледное лицо «Нумизмата» порозовело. Штабс-капитан тактично не стал развивать тему. После двух конвертов можно было и снизойти к старику.
Ну, если не годится это объяснение, придумайте другое. Но желательно тоже медицинское. Например, сердечный приступ. Или живот схватило как у хренов как у солдата перед боем Ну, или пусть ей внезапно стало дурно!
Не поверит же, упал духом Платон Иваныч.
«Не поверит»! А Вы ему справку покажите! Сможете достать справку?
???
«Нумизмат» даже оскорбился бестактностью вопроса.
Вопрос снимается! поднял руки вверх Михаил Николаевич. Но имейте в виду, дорогой Платон Иваныч
Пауза. Специально для того, чтобы поставить «Нумизмата» во фрунт. Даже на коленях.
Вы теперь у меня на крючке! Ещё один такой фортель и никакие деньги Вам не помогут! Деньги это, конечно деньги. Но, entschuldigen Sie, aber шкура дороже! Вы меня поняли?
понял «Нумизмат». Носом.
Вы свободны.
«Нумизмат» боднул головой и поднялся с коленей.
В педагогических целях воздержавшись от adieu, Михаил Николаевич повернулся к нему спиной, и отправился в штаб, где уже с утра начали чествовать Концова.
Виновник торжества, весь в зелёнке, бинтах и гипсе, по причине увечий принимал лишь пассивное участие в мероприятиях. Опираясь на костыли накостыляли-то изрядно он всего лишь пытался тянуть в улыбке распухшие губы. Ни о каком ином участии не могло быть и речи. И это больше всего удручало капитана: видеть, как пьют другие, было для него сущей пыткой.
Несколько подняло его настроение появление в приёмной, где и развернулись основные торжества, командующего армией. Его превосходительство лично возгласил тост за здоровье доблестного адъютанта и даже намекнул на какие-то перемены в жизни того по служебной линии. Правда, не очень внятно намекнул: Вадим Зиновьич ещё не совсем отошли от вчерашнего заседания.
Несколько подняло его настроение появление в приёмной, где и развернулись основные торжества, командующего армией. Его превосходительство лично возгласил тост за здоровье доблестного адъютанта и даже намекнул на какие-то перемены в жизни того по служебной линии. Правда, не очень внятно намекнул: Вадим Зиновьич ещё не совсем отошли от вчерашнего заседания.
Куда больше капитану поднял настроение увесистый пакет с премиальными от Натальи Николавны, к которой Павел Андреич пришёл требовать сатисфакции. Пришёл, невзирая на страдания, причиняемые ему каждым шагом. Пакет доставил ему даже большее удовлетворение, чем то, которое уже была согласна дать Наташа. На радостях Павел Андреич даже не стал вдаваться в детали медицинского заключения, которое связная продемонстрировала ему почему-то издалека. Расстались соратники почти дружески.