Что это рок судьбы или происки недоброжелателей? Или наваждение, от которого он потерял рассудок?
Но как же было стыдно перед Людмилой Ивановной, потому что случившееся не поддавалось объяснению. Проблемы как были, так и остались не решенными. Может быть, компания в пустыню вовсе и не розыгрыш, а именно тот случай, за который и необходимо ухватиться. Ведь, по сути, за три летних месяца можно было бы решить все материальные проблемы на несколько лет вперед. Жаль, что ему не суждено даже мечтать о поездке вместе с коллегами в эту экспедицию. Ведь ни один врач, ни за какие деньги не подпишет ему подобную справку.
Несколько лет тому назад по призыву средств массовой информации он в вечернее время занялся бегом трусцой. Все как предписывала современная наука, Чаплыгин выполнял в точности до запятой. После работы водные процедуры и легкий ужин, два часа отдыха, а затем несколько кругов бега вокруг микрорайона.
Владимир Алексеевич в молодые годы не очень был дружен со спортом, поэтому, что такое спортивная физическая нагрузка знал лишь понаслышке. Когда он испытывал после бега легкое головокружение, дрожь в коленях и расстройство желудка, все это воспринимал как обязательный элемент адаптации организма к нагрузкам. Он даже их увеличивал. И на зависть соседей, вскоре мчался мимо них как молодой олень. Никто из них и поверить не мог, что вскоре после одного такого забега скорая медицинская помощь увезет неудачливого спортсмена с диагнозом стенокардия.
С тех пор Чаплыгин отдавал предпочтение ходьбе, причем под ручку с женой. Но при всех стараниях функции работы сердца восстановить ему никак не удавалось. Самое главное, и Владимир Алексеевич знал это точно, что еще один эксперимент над собой оно уже не выдержит.
Нет, он не был стяжателем, не считал себя завистливым человеком. Только душа и сердце не могли мириться с несправедливостью. Почему он, образованный человек, труженик, приносящий обществу конкретную пользу, получает заработную плату как не самый квалифицированный рабочий? Внедренные им технологические процессы, оборудование, приспособления и механизмы высвобождали из производства десятки и сотни рабочих рук. Изобретения и патенты подтверждались экономическим эффектом в сотни тысяч рублей. Но премию он получал в процентном соотношении одинаковую с уборщицей и с простым техником. Разница была лишь в окладе, разве это порядок? Неужели государственные мужи, которые с высоких трибун только и говорят о научно-техническом прогрессе, не знают, что от нужды и безденежья инженеры и научные работники вынуждены приобретать рабочие специальности станочников. Может быть, в государстве с диктатурой пролетариата это очередной потайной курс на благо трудящихся. Но Владимир Алексеевич никогда себя, в плане социального происхождения, от пролетариата не отделял. Разница между ним и его сверстниками состояла лишь в том, что в то время когда те пили водку, и таскали девок по кустам, он сидел за книгами и чертежами и оказался в авангарде тех, кто решал государственную программу по ликвидации безграмотности.
Выходит, государство его обмануло, и необходимо срочно предпринимать шаги, чтобы исправить сложившуюся ситуацию. Ведь это самое обидное оставаться беспросветным дураком всю жизнь. А как же это еще назовешь?
Но, положа руку на сердце, нельзя сказать, что он уж очень перетрудился. За два вечера в народной «добровольной» дружине один день к отпуску добавлял, за прогулки на демонстрациях, за выход на работу на полдня в субботние дни, за поездку в подшефный колхоз и еще много за что не предвиденное. Только так все поступали, невзирая на специальность и социальную принадлежность. Лучше бы, конечно, вместо отпускных дней деньгами платили.
Правда, бывало в колхозе, Владимир Алексеевич с двумя тремя приятелями инженерами подрабатывали. Кому дрова поколют, кому воды в дом натаскают. Но больше литра самогонки никогда заработать не удавалось.
Что же, может быть, экспедиция за змеями и стала бы его звездным часом? Когда судьба возьмет и откроет перед ним свои двери, позволит вдохнуть полной грудью воздух свободы? Свободы от жалкого прозябания, от гнетущих мыслей о хлебе насущном, от постоянной подавленности и ущербности своего существования!..
Чаплыгин! Что сидишь, как херувим обед? визгливым голосом Галя Матвеева вывела Владимира Алексеевича из оцепенения. За своими рассуждениями он и не заметил, как с совещания вернулись два начальника секторов, словно оповещая своих подчиненных о начале обеденного перерыва. В комнате появилось радостное движение. Распахнули окна для проветривания, и три десятка инженеров потянулись к выходу.
Все еще охваченный грезами, Владимир Алексеевич воткнул в розетку штепсель электрического чайника. Достал из сумки термос, сверток с хлебом и бутербродами, разложил аккуратно все на рабочем столе, развернул салфетку со столовыми приборами и, не обращая внимания на задержавшихся в комнате коллег, приступил к обеденной трапезе.
***
Глава 4
Карающий меч
Телефонный аппарат издал две звонкие трели и замолчал. Лежа в теплой воде, под одеялом мыльной пены, Светлана едва услышала его позывные, хотя телефон располагался в коридоре у самой двери ванной комнаты и звенел довольно громко. Она испытывала такое блаженство, что вся суета мира в данную минуту не должна была ее тревожить.