Осмотрев дом, Геннадий и Альбина проследовали на просторную кухню. Геннадий на правах хозяина разобрал сумки, заварил чай и накрыл стол на скорую руку. Аля помогла нарезать сыр, мягкий белый хлеб, вымыла клубнику и абрикосы. Они уселись за большой прямоугольный стол.
Алечка, милая, как же мне хорошо с тобой! Я день и ночь думаю, за что мне такой подарок на склоне лет? в глазах его плескалось море нежности и восторга.
Мне тоже хорошо с тобой, Гена! Видимо, так распорядились наши с тобой звезды!
Но почему же так поздно?! Почему же поздно так?! Он подошел к ней, встал на колени и положил свою седую голову на ее мягкие колени. Я никогда не испытывал ничего подобного, даже не подозревал, что такое вообще возможно. У меня как будто выросли крылья за спиной. Я не чувствую ни своего возраста, ни жизненного опыта. Даже ответственность перед близкими ушла на второй план. Он принялся целовать ее руки. Только одно желание видеть тебя, слышать твой голос, вдыхать твой запах, бесконечно целовать, ласкать и любить тебя! Прости меня, дурачка, Алечка, прости!
Да за что же, Геночка, я должна тебя простить? она гладила его по волосам, и слезинки блестели в ее зеленых глазах.
За то, что я так сильно люблю тебя, за то, что я ничего не могу изменить и предложить тебе!
Не нужно, дорогой, об этом. Ты сделал главное разбудил меня к жизни, даришь свою любовь. И неважно, что мы не будем вместе, останутся наши воспоминания, которых никто не сможет отнять у нас. Многие проживут целый век и ни разу не испытают ничего подобного. Так устроена жизнь, удовольствие и счастье не могут длиться вечно. Но сегодняшний день наш, и давай проживем его так красиво, чтобы даже ангелы улыбались на небесах.
Он поднял голову и пристально посмотрел в ее бездонные глаза.
Любимая моя, ты, кроме того что потрясающе красива, так еще и необыкновенно умна. Как могло столько достоинств достаться одной женщине?
Не преувеличивай! Я самая обычная, уже улыбалась Аля.
О! Нет, очень даже необычная! Ты определенно фея! Расскажи, где рождаются такие волшебницы?!
Ты же знаешь! В Харькове!
Нет, наверное, ты прилетела с какой-то другой планеты!
Ну хорошо, ты раскрыл мой секрет! Я действительно посланница других миров!
Ну хорошо, ты раскрыл мой секрет! Я действительно посланница других миров!
Так! Так! А что там у моей загадочной леди между ножек? Так же, как у землянок, или иначе?
Ты что, опять?!
И опять, и снова! Не нужно быть такой привлекательной!
Она пыталась убежать, со смехом выскочила в гостиную, но он догнал ее, повалил на ковер и принялся страстно целовать. Разговоры снова уступили место чувствам.
Геннадий бросил на ковер плед, уложил на него Алю и принялся снимать с нее одежду. Сначала футболку и бюстгальтер.
Ах, вот мои прекрасные грудки! Дай же мне расцеловать их!
Он принялся нежно гладить ее грудь, потом целовать и посасывать уже набухшие сосочки.
Обожаю твою грудь! И животик!
Геннадий с каждым поцелуем опускался все ниже и ниже, вот он уже расстегнул и снял шортики вместе с трусиками, раздвинул ей ноги и начал рассматривать пещерку.
Какая прелесть! Обожаю твою девочку, она так же прекрасна, как и ее хозяйка: с короткой причесочкой, рыженькая, мяконькая, сластолюбивая, нежная и ароматная, как роза. Дай-ка я ее расцелую!
Геннадий припал к обильно увлажненной пещерке, облизал и расцеловал каждый миллиметр, потом принялся ласкать клитор. Он уже давно понял, что эта маленькая жемчужинка правит балом Алиного сладострастия.
У-у-у! женщина снова теряла связь с реальностью.
Да! Моя девочка, да! он максимально усилил воздействие на клитор.
А-а-а!!! громко выкрикнула Аля.
Да! Да! Да! Кричи, моя королева!
Он быстро сбросил с себя одежду, до предела развел ее ноги, ввел давно готовый член в горячую, истекающую желанием пещерку и принялся с бешеной страстью атаковать ее. С каждым движением Геннадий все сильнее прижимал Алю к полу, как будто желая стереть в порошок, полностью растворить в своей страсти, в своей плоти! При этом он страстно впился в ее губы, просунул язык глубоко в рот и почти полностью перекрыл дыхание. Аля вцепилась в его спину, и если бы не подсознательная мысль о том, что он женат, то расцарапала бы ее в клочья. Еще секунда, и она бы испытала оргазм, но он перехватил эту секунду и выпустил птичку на волю.
Аля стонала и извивалась, а он смотрел с жадностью на ее распластанное тело так, наверное, тигр смотрит на агонию придушенного им почти до смерти олененка.
Она была до боли прекрасна: рыжие, разметавшиеся по клетчатому пледу волосы, блуждающие, поднятые в потолок глаза, припухший ротик приоткрыт, на щеках яркий румянец, грудка набухла, сосочки сжались, живот втянут, клиторок увеличен, вход в пещерку приоткрыт и жаждет продолжения!
Молниеносная мысль пронзила мозг Геннадия: «И почему художники не пишут портреты женщин в предоргазменном состоянии, ведь нет ничего прекрасней этой картины!»
О! Остановись, мгновение! Как же ты прекрасна!
Он приподнял ей голову и стал водить членом по ее алым губам. Она целовала головку его члена порхающими поцелуями.