Ты зачем пришла? медленно чеканя каждое слово, спросил он. Мораль нам читать? Не нравится, как мы живём?
И это ты называешь жизнью? возмутилась Надежда. Вы не живете, а существуете. Таскаетесь по свалкам, собираете бутылки и всякий хлам. Конкурируете с бродячими кошками и собаками. Сами, уже бродячими стали. Посмотрите, что за гадость вы едите и пьёте?
Ах, извините, извините, юродствовал Нищета кланяясь. Вас шокирует наш стол. Да, не деликатесы. Имеем то, что имеем. Как говорится, живём по средствам и в чужой карман не заглядываем. А средств, разводит руками, не густо. Что же нам, сирым, делать, если государственные структуры дали слабину в смысле контроля качества продуктов питания. Сегодня каждому из нас, чтобы выжить, приходится становиться экспертами специалистами по выпивке и закуске. Всякое случается в жизни. Да, мы можем употребить и не совсем доброкачественный продукт. Но об этом пусть беспокоятся те, у кого организм не сильно выдающийся, в смысле здоровья. Слабенький, как марлевые трусики. А у нас, слава Богу, печень без признаков цирроза, желудок доменная печь и мочевой пузырь, беря в руки пузырёк и внимательно разглядывая его, констатирует он очевидный факт, пока справляется с поставленными перед ним, я бы сказал, архисложными задачами. Мы ещё можем позволить себе, иногда, немного расслабиться. Пять шесть отравлений для нас чепуха. Это не болезнь, а так, небольшое недомогание, в то время, как для других прямая дорога к инвалидности.
Что-что, а логично излагать мысли ты ещё не разучился, презрительно глядя на брата, процедила сквозь зубы Надежда. Не весь ум пропил. Пока. Иногда даже думаешь, что имеешь дело с интеллигентным человеком. Но это в том случае, если тебя не видеть, а только слышать. А посмотришь свинья свиньёй. Полная неразборчивость ни в еде, ни в питье, ни в чём. Вот, например, что вы сейчас лакаете?
Тебя интересует, что мы пьём сейчас конкретно? полюбопытствовал Нищета с напускным смирением. В данный конкретный отрезок времени? Хочешь оценить букет? Извини, но о твоём визите заранее предупреждены не были, так что на посторонних не рассчитывали.
Надежда, стремительно и неожиданно для хозяев протянув руку, схватила ближайший к ней пузырёк.
Стыдно признаться? Сохранились кое-какие крохи совести? Что это за голубая дрянь?
Нищета мягко отобрал ёмкость.
Горячишься, сестричка, нервничаешь, поглаживая женщину по плечу, доверительным тоном проворковал он. Всё тебе в мрачных тонах видится. А ты остановись, оглянись вокруг себя. Задумайся, патетически воскликнул он, с мольбой протягивая к сестре руки. Задай себе вопрос, в какое время нам всем жить приходится? Да и какова она, жизнь эта? В процессе перестройки находимся, а это все равно, что капитальный ремонт в квартире. Никто толком не знает, как и с чего начать, и что куда лепить. А экспертов вокруг тучи. И все советы советуют. Это туда поставь, это сюда пришпандорь. Поставишь, пришпандоришь. Такое получается без слез смотреть невозможно на это уродство. Так как же должен чувствовать себя заложник перестройки? Ещё не ребёнок, но уже не эмбрион. Полный базар и неразбериха кругом. Хаос, из которого ещё не скоро образуется какая-либо цивилизованная система, страдал Нищета, нежно прильнув к плечу Надежды. А в чём причина? Не знаешь? Я тут на днях анализировал. Не поверишь, страна так шустро рванула в сторону демократии и рыночной экономики, если, конечно, направление не перепутала, что основная масса народа зазевалась. Не сориентировалась по ходу движения колеса истории. Расслабились люди в неподходящий момент. И вот результат. Конечно, не всем так крупно не повезло. Кое-кто успел за страной. Некоторые даже очень неплохо успели, поверь мне. А по слухам встречались и такие шустрые экземпляры, за которыми и страна-то не поспела. Пока то да се, смотришь, а они уже в другой стране. Но основная масса до сих пор болтается где-то в переходном периоде. Нам вот, с Маней, тоже не повезло. Мы остались с ущербным большинством.
Что-то не пойму я, к чему ты клонишь? окинула недоверчивым взглядом брата Надежда.
А вот к чему. Ситуация на данный исторический отрезок времени образовалась настолько острая, что даже такая простая проблема, как выпить-закусить по напряжённости замысла и сложности исполнения можно сравнить с покорением космоса на воздушном шаре. А привычка-то осталась. Правильно я говорю, обернулся он к Мане.
Та, не поднимая глаз от стола, усиленно закивала головой, соглашаясь.
Условный рефлекс имени старика Павлова уберегся, несмотря ни на что, продолжил Нищета, ободрённый поддержкой. Я уже не говорю об организме в целом. Каждая клетка воет. Брось в рот хоть что-нибудь, взгляд его задержался на пузырьках, и дай запить, чем-нибудь покрепче. Причём, сволочь такая, не считается с экономическими трудностями и политической ситуацией в стране. Скандал! Организму глубоко безразлично, что нет. Что обстановка не соответствует. Природа желудка и прочих органов внутреннего сгорания пищи не терпит компромиссов, вытирая потный лоб тыльной стороной ладони, трагически простонал он. Вот и крутишься как заколдованный дурачок из русской народной сказки. Из той лужицы попьешь козлом станешь, из другой в осла превратишься, а вообще пить не будешь единственным бараном в этом большом стаде останешься. А как же не пить, когда все пьют? Лужица маленькая. Раздумывать да прикидывать особенно некогда. Оттеснят. Не пустят. Вокруг одни хищники.